Но покой не приходил. Тревога стала постоянным Марининым спутником. Она всё ждала от Лёки удара, удара, который закончит всё и добьет уж до конца.
И удар случился. Но такой мелкий и глупый, что Марина потом много раз смеялась и одновременно плакала, вспоминая.
В этот день она приготовила Лёке сюрприз. По звонку быстро приехала, зашла в квартиру и поцеловала в губы мимолетным поцелуем.
– Трахаться будем? – спросила привычно.
– Кофе пить, – отмахнулась Лена, – Ты так говоришь, как будто я тебя только трахаться сюда зову.
– До сегодняшнего дня так и было, котенок, – не скрывая своего удивления, Марина проследовала в зал и элегантно присела на краешек кресла, – Просто кофе будем пить или разговоры разговаривать?
– Тебя послать? – прищурившись, поинтересовалась Лёка. – Так я могу, ты только намекни.
– Не надо, котенок. Я пошутила.
Кофейник и чашки быстро появились на маленьком журнальном столике. Лена присела рядом с Мариной и обняла её за плечи. Задумчиво потеребила длинный курчавый локон.
– Что с ней такое? – встревожилась Марина. – Странная какая-то…
Конечно, странная. Никогда ранее Лена так не обнимала её и не была такой спокойной и задумчивой.
– О чём задумалась? – вопрос был задан легко, с интонацией отстраненного любопытства – именно так, и только так можно было разговаривать с Лёкой.
– О тебе, – неожиданно честно ответила та, – Всё думаю, почему вдруг ты появилась в моей жизни?
Марина опешила. Правду было говорить никак нельзя, а быстро придумать ложь никак не получалось. Тут не подошли бы ни романтические сопли, ни холодная отстраненность – и в том, и другом Лена быстро распознала бы ложь.
– Не знаю… – прошептала, наконец, и провела кончиком пальца по точеному Лёкиному профилю. – А это так важно?
– Нет, – после долгой паузы Лёка направила на Марину свои синие глазищи и усмехнулась чему-то своему, – Конечно, неважно.
Рука на плече. Ниже – в вырез откровенного платья. Соски, сжатые нетерпеливыми пальцами. Марина задрожала и выгнула спину навстречу Лёкиным рукам. Чёрт возьми, как же действовали на неё эти руки! Под их прикосновениями всё горело, плавилось и растворялось в первобытной страсти.
Лёка опустилась на колени между ног Марины. Под её проворными пальцами платье задралось вверх и взгляду открылась манящая белизна трусиков. Лишняя преграда. В сторону. И – ладонью на горячее, влажное, нежное.
– Что ты делаешь… – тихо простонала Марина. Никаких прелюдий, никаких ласк – только страстное желание получить всё без остатка. До конца.
