– Можно?
– Да.
Ким зашел в кабинет и остановился посреди его. Страшно? Пожалуй, нет. Жутковато.
– Садись, – Лена махнула рукой, и от сердца сразу же отлегло, – Колеса. Хочешь?
– Давай, – таблетка без особых усилий прошла через горло и растворилась в желудке, – А что случилось?
– Видел вчерашнее шоу? – вопрос был лишним, потому что Ким видел все шоу. Каждое из тех, что делала Лёка.
– Конечно. По-моему, получилось очень хорошо…
– К черту. Получилось не хорошо. Получилось как всегда. Как зовут идиотку, которая запорола четвертый номер?
– Александра Переславская, – отвечая, Ким уже знал, что за этим последует. И был удивлен, увидев, как дрогнуло равнодушное Лёкино лицо при упоминании имени танцовщицы, – Мне её уволить?
– Нет. Предупредить. Хромые коровы мне не нужны.
– Понял. Что-нибудь еще?
– Да. Вчера Марина пыталась меня соблазнить. Объясни ей.
– Понял.
– Это всё.
– Ладно.
На лице Кима заиграла такая радость, что он едва не светился. И даже перспектива объяснять Марине прописные истины, не пугала и не напрягала. Шеф в настроении, Сашку не увольняют – большего и желать нельзя.
А что до Марины – то через процедуру объяснения проходили все девушки, что работали на Лёку.
Неприкосновенность. Так это называлось. Никто не смеет домогаться. Делать намеков. Лёка спит только с теми, кого выбирает сама. Она не дарит цветов, не делает подарков, не повышает зарплату. Она выбирает только тех, кто сам этого хочет. И кого хочет она.
Только так. И никак иначе.
Марина с силой хлопнула дверью автомобиля и нажала на брелок сигнализации.
– Да что она себе позволяет? Кто она такая, черт возьми? Малолетка, возомнившая себя центром вселенной!
Каблуки весело простучали по асфальту, и женщина скрылась в глубине подъезда. Её до сих пор била дрожь – никто и никогда не смел говорить ей такие вещи! Никто и никогда!
– Сучка… И она посмела передавать мне какие-то правила черед этого педика!
В лифте Марина прикоснулась ладонями к зеркалу и неуловимым движением откинула прядку волос. Красивая. Сексуальная. Волнующая. Ну какого черта этой дуре еще надо?
Дверь оказалась закрыта лишь на верхний замок. Значит, он дома. Очень жаль.
– Привет, детка, – стоит в проеме, смотрит укоризненно, но не без злобы.
– Привет. Иди спать. Я не в настроении.
– Ладно.
Марина проводила равнодушным взглядом спину мужчины и скрылась в ванной. Грудь нежно выпрыгнула из-под снятой кофточки и задорно уставилась сосками в зеркало. Женщина кончиками пальцев коснулась округлой гладкости и включила воду.
