Лика. Марик… я давно хотела сказать – эта комната, конечно, принадлежит тебе и…
Марат (прервал ее). Об этом – замри.
Лика (насмешливо). В тот день они спорили о жилплощади.
Марат. Ни о чем они не спорили. В том и беда.
Леонидик (почти вбежал в комнату). Конитива! Конитива! – добрый день по-японски. (Начал долго и церемонно кланяться.) А за сим последует раздача первомайских подарков. (Лике.) Тебе – подснежники, а Герою Советского Союза – «уйди-уйди»… Главный приз – раскидай – будет разыгран несколько позже.
Марат. По-моему, военкор, ты где-то нагрузился.
Леонидик. Выпита сущая малость, да еще с моим унылым кузеном. (Поставил на стол принесенную бутылку вина.) Жажду продолжения.
Лика. Я тебя сейчас выгоню отсюда, вот что!…
Леонидик. Марат тебе не позволит. Марат любит меня – он друг народа.
Марат стал ожесточенно дудеть в пищалку.
Марат, скажи ей, что ты меня любишь… И где штопор, в конце концов?
Марат. Дай ты ему штопор.
Лика. И не подумаю! В клинике его смотрели лучшие профессора – у него тридцать три болезни, а сердце вообще ни к черту.
Леонидик (подмигивая). Он скоро умрет, Марат.
Лика. Вот дурак.
Леонидик. Дашь ты нам штопор?
Лика. Нет.
Леонидик. Первое мая – международный праздник трудящихся.
Лика. Нет.
Леонидик. Встреча боевых друзей.
Лика. Эта встреча длится две недели.
Леонидик (патетично). Я больше не буду!
Лика (дала ему штопор). И чтобы это было в последний раз.
Леонидик. Какой разговор, дитя мое. (Подошел к окну.) А правда, сегодняшний день какой-то довоенный? Флаги на кораблях, музыка, танцы – как будто не было смерти и разрушения, не было этих пяти лет!
Марат (резко). И все-таки они были! Помнишь, я спорил с тобой, Лика, хотел, чтобы после войны все было как прежде? Ты оказалась права – вчера, на параде, я понял это. По-прежнему играли оркестры, шли войска, родители несли детей, но все было полно другого значения, и я вдруг ясно увидел, что мы живем уже в каком-то новом летоисчислении и прежнее не вернется.
Лика (осторожно). Может быть, потому что мы стали другие?
Леонидик. Мы? А кто они такие – мы – интересно бы узнать.
Лика. Мы… те, кто, став взрослыми, читает детские книги.
Леонидик. Я дрался с японцами, когда на Хиросиму упала атомная бомба. В тот день я кое-что понял. (Помедлив.) Может быть, мы – это те, кто уцелел?
Марат (яростно). Нет! Те – кто победил! Именно так -победители! И если мы забудем об этом – нам крышка.
Леонидик. Ты пьян победой больше, чем полагается, детка. Бойся похмелья… Знаешь, что опаснее всего для победителя? Унаследовать пороки побежденного.
