Проходящий мимо | страница 2
Чаще всего моего ухода никто не замечает. Hо если даже и замечают — я знаю, что уже на следующий день ни один из них не вспомнит обо мне. Я знаю, что так бывает всегда, и отношусь к этому совершенно спокойно. Так и должно быть: можете ли вы через несколько часов вспомнить лицо прохожего, поинтересовавшегося у вас, который час? Вспомните ли через несколько дней, что такой прохожий вообще был?
Иногда, впрочем, люди сами обращают внимание на меня — одинокого путника, идущего по дороге. Обычно они просто интересуются, куда я направляюсь. Чаще всего интересуются только лишь из вежливости; в ответ я так же вежливо пожимаю плечами, после чего они оставляют меня в покое. Некоторые спрашивают из любопытства — и когда я говорю, что сам не знаю, куда иду, они не верят. Часто такой интерес побуждает их пристроиться ко мне. Наивные, они надеются достичь вместе со мной конца пути. Я не гоню их — это лишнее. Их терпение всегда оказывается гораздо слабее любопытства. Проходит время, и они сами оставляют меня, видя, что ответа все нет, а конца дороге не видно и близко. Когда они уходят, я не испытываю сожаления. Я мог бы забывать их так же быстро, как они забывают меня. Hо я себе такого не позволяю, ведь я — наблюдатель.
Встречаются и более странные попутчики. Некоторые, кроме того, куда я иду, хотят знать еще и, зачем я иду. Им ни за что не понять, с чего это вдруг человек, вместо того чтобы осесть в каком-нибудь домике, день и ночь вышагивает по дороге. Я мог бы сказать, что я наблюдатель, но этого они тем более никогда не поймут. Они продолжают спрашивать, а я все отмахиваюсь, не понимая, чего же от меня хотят и чем я им не угодил. Некоторые в конце концов отстают. Другие оказываются более настойчивыми. Они не спрашивают, зачем я иду — нет, они знают ответ лучше, чем я сам, и даже принимаются объяснять его мне! Они говорят, что я просто не смог найти себе места среди людей, и предпочел уйти от них на свою собственную, никому кроме меня не нужную дорогу. И бесполезно доказывать им, что все совершенно не так, и что мое место именно здесь.
Иногда я просто гоню их прочь от себя — но иногда, по глупости, вступаю в спор. Я сам — о, горе мне! — начинаю задумываться о том, зачем же я иду вперед по дороге, и в моей душе зарождаются сомнения о правильности моего образа жизни. И тогда эти люди добиваются успеха. Они уводят меня в сторону с пути. Они убеждают меня, что никуда дальше идти не нужно, что вот он — дом, в котором я мог бы провести всю свою жизнь, как это делает множество людей повсюду. Они приводят меня в дом, и, случается, я обнаруживаю, что мне там нравится. И тогда я думаю: разве они не правы? Разве не лучше остаться здесь, где всегда можно отдохнуть в чистой и комфортной постели, чем тащиться неизвестно куда и неизвестно зачем? И я действительно остаюсь, и, бывает, мне начинает казаться, что я обычный человек — такой же, как они. Hо все же стоит им оставить меня одного, пусть даже ненадолго — и я вспоминаю, что я — не такой, я — наблюдатель. Тогда я, хотя и с небольшой долей сожаления, оставляю уютное жилище и возвращаюсь на свою дорогу.