Мила кинулась к выходу, но человек, схватив ее за плечо, прижал палец к тому месту, где под платком должен был находиться рот; рядом притормозила машина, из нее молча вышли несколько людей, было слышно, как хрустят под ногами камни. На трассе — никого. «Два часа. Человечество на обеде. Ну и влип!» — тягучая полоса страха обвилась вокруг желудка.
— Николас, выходи! — произнес знакомый голос Бека.
— Выходи, подлый трус! — бархатистый женский альт явно издевался.
Слава растерянно оглянулся, вдруг почувствовав, что ни девочки, ни странного человека на прежних местах нет, и, пригнувшись, полез за диван.
— Ну, что? Доставать его надо. — Новый голос, с едва уловимым акцентом.
— Не здесь… — Бек был деловит и уверен в себе так, что у Славы по коже поползли знакомые мурашки.
— Жора, он прав, — упрашивала женщина, — он же, ясно, не выйдет с поднятыми руками, ты такими вещами не занимался, Бек здесь лучше знает.
Шаги и голоса немного отдалились от фургона.
— Марго, куда вы предлагаете его тащить? Прямо к шефу в этой консерве? — Жора готов был взорваться, — Бек, ты сейчас в моей команде, и подчиняешься лично мне. Марго, Цеппелин-то с меня первого спросит, и ты это, дорогая моя, прекрасно знаешь… — опять вернулись голоса.
— Не суетись, — стало тихо, только в лесу сверестели птицы, да, ехидно жужжа, в фургон набивались мухи… Слава решил найти точку, с которой можно было бы выглянуть наружу. Легко чпокнув, в обивку дивана вошла пуля, что-то мелькнуло перед входом. Когда он нашел шелку для наблюдения, из глубины фургона ударила очередь, все пули попали в полуоткрытую дверь и ушли рикошетом куда-то в сторону.
— Аааа-а-а-ааа… — донеслось оттуда, началась возня, хлопнула дверь легковой машины, затем снова все стихло.
— Послушай, Николас, — зажурчал голос с акцентом, — Ты — мелкая сошка. Твой хозяин, не стану его ругать, влез не в свое дело. Он сам не знает того уровня, куда полез. Сидел бы себе и сидел… — он, видно, ухмыльнулся скрытому смыслу своей шутки, — Мы думали прислать тут ему кое-что, но давай, ты сам ему все расскажешь? Привет передашь. Не от меня, нет. Есть рука и длиннее. Граф Цеппелин на такие разборки времени не тратит… Помнишь, говорил я тебе, выбирай под кого ложиться, а лечь все равно придеться… — он наверное наслаждался происходящим, но человек молчал, — я понимаю, ты не дурак, и сейчас не выйдешь. Мы уедем, ты покинешь машину и возьмешь этот сверток, — в пространство влетел предмет, раздался выстрел, и предмет, кувыркнувшись, шлепнулся на дорогу. Три человека рывком кинулись в фургон, но в воздухе что-то просвистело, и Слава с удивлением отметитл, что сам тоже стреляет, люди нырнули обратно. Кто-то плакал, кто-то ругался.
