"Прости — меня — Смоук!.." — заорал Саб-Зиро, теперь и его суставы хрустели под створками гроба, ибо он пытался остановить… задержать…
"Прости!"
Неумолимая сталь отодрала его от друга, и Саб-Зиро обнаружил себя стоящим у двери.
Он проснулся. Спустил ноги с кровати, сдавив виски.
Сон отчетлив, сон — правда. Днем ты в состоянии покрывать ее вереском и плющом сиюминутных заданий, но ночью… Ночью мертвые покидают их могилы, и выносят сернисто-справедливые приговоры.
— Прости меня, Смоук, — болезненно сказал он.
Он просидел до восхода псевдосолнца, бессмысленно пялясь в окно.
…То помещение, где их собрали, едва грязно-серый рассвет зацепился за горизонт, производило впечатление квинтэссенции Башни. Нереально определить размеры залы, она простиралась словно в нескольких измерениях… гораздо больше, чем трех. Темно поблескивал могильный плутоний зеленых свечей. Безликие фигуры в капюшонах несли стражу. Они походили на живых, но стоило подойти поближе, и различались выступающие ссохшиеся кости, пергаментная кожа мумий. Живые мертвецы и привидения, впрочем, составляли меньше половины стражи, но другая оказалась еще ужасней — демоны, суккубы и нежить всех сортов.
— Симпатичная компашка, — поежился Кейдж, когда они предстали перед Троном Императора.
Шао Канн восседал на каменном, явно неудобном троне-изваянии, украшенном человеческими черепами. Впрочем, он производил значительно менее жуткое впечатление, чем большинство его рабов, даже шипатая маска, источающая могильно-зеленый свет, лишь подчеркивала антропоморфность Императора.
"Человек", — с каким-то разочарованием подумал Саб-Зиро. — "Или выглядит подобным образом".
Еще он подумал, что Шао Канн прячет его лицо — совсем подобно тайному охотнику Лин-Куэй. Нелогично для Правителя Внешних Миров, ибо маски носят те, кто тщится скрыть себя.
По правую руку от Шао Канна примостилась женщина. Ее справедливо можно было назвать красивой, если бы не пугающая белесая ткань в глазницах с закатившимися за верхнее веко зрачками. Она вздернула беловолосую голову, оскалилась черными, покрытыми помадой-разложившейся кровью губами. Вурдалак.
Слева почтительно согнулся Шэнг-Цунг.
— ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, СМЕРТНЫЕ! — прогрохотал Император, когда Защитники поклонились Хозяину Турнира. — ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА СМЕРТЕЛЬНУЮ БИТВУ, ГДЕ СТАВКА — ВАША ЖИЗНЬ И СУДЬБА ВАШЕЙ ПЛАНЕТЫ! ЗАБУДЬТЕ ЖАЛОСТЬ И СОСТРАДАНИЕ, ЗАБУДЬТЕ ВСЕ КРОМЕ НЕНАВИСТИ И ЖАЖДЫ КРОВИ! И ПУСТЬ ПОБЕДИТ СИЛЬНЕЙШИЙ!
