Лучи из пепла | страница 10
Сотни и сотни письмен. Сколько их втиснули в такую тоненькую книгу! На мгновение у Кадзуо опустились руки, внезапно его поразила бессмысленность и безнадежность его замысла. Но тут из соседнего подземелья у подножия холма Хидзи-яма донесся пронзительный, беспомощный крик: «Итай, итай!» («Больно, больно!») Это был голос ребенка, и он напомнил ему о маленькой Сумико, которую он нес на руках через объятый пламенем город.
Смерть словам! Пусть они сгинут! Белые клочья бумаги плясали над сожженной землей, как снежинки, неизвестно откуда появившиеся в этот знойный августовский день. Мальчик вскочил, чтобы побежать вслед за ними. Из его груди вырывались дикие, безумные крики.
АТОМНАЯ ПУСТЫНЯ
Есть на свете пустыни песчаные, каменные, ледяные. Хиросима, вернее, то место, на котором когда-то стоял этот город, стала в конце августа 1945 года пустыней нового, особого, небывалого рода — атомной пустыней, созданной homo sapiens. Под темно-серой поверхностью этой пустыни еще сохранились следы былой деятельности человека, жалкие остатки его поселения.
Мало-помалу те, кто пережил катастрофу, и десятки тысяч людей, пришедших из других городов и деревень, для того чтобы отыскать родственников и знакомых среди развалин, ушли из первого «круга смерти», простиравшегося на два, три, а то и четыре километра от точки наиболее сильного действия атомной бомбы. Все покинули этот страшный круг, как бы вкрапленный в поросшую зеленью дельту Оты — реки с семью рукавами, по которой в часы приливов и отливов по течению плыли, подобно опавшим листьям, мертвые тела: мужчины — почему-то все лицом кверху, а женщины — лицом вниз.
На первых порах считанные люди решались проникать на эту ничейную землю. Они разгребали развалины в поисках какого-нибудь добра, которое можно было бы обратить в деньги. Небольшие группки по три-четыре человека, предпринимавшие такие рейды, вскоре прекрасно изучили местность. Главное внимание они обращали на металл, так как после сборов и конфискаций металла, проводившихся в течение многих лет властями Японии, любой металлолом являлся редкостью. В первую очередь они искали под пеплом и закопченными балками ванные комнаты, вернее, то, что когда-то было ванными комнатами. Дело в том, что многим семьям удалось сохранить и в годы войны свои медные сидячие ванны «гуэмон-буро», которые теперь ценились на вес золота.
В числе разведчиков атомной пустыни был и стройный усатый человек в очках. Его белый лабораторный халат отнюдь не гармонировал с военной фуражкой и солдатскими обмотками. Он также усердно что-то собирал и только к концу дня возвращался с полным рюкзаком и туго набитой сумкой к своей семье в рыбачью деревушку Куба. Но, когда он выкладывал добычу на «татами»