Эти фотографии привлекли внимание моего собеседника тем, что он в России не первый год, но и не предполагал, что подмосковный папоротник, как и дальневосточный, годен в пищу. Для своих нужд он, как и другие сотрудники посольства, привозил это лакомство национальной кухни из Кореи. Посмеявшись, что северокорейцы гораздо умнее в этом плане и что они гораздо лучше ориентируются в России, он попросил на время несколько фотографий. Видимо, хотел показать своим родным, что не нужно ввозить из Кореи то, что есть в изобилии рядом. Не усматривая в этом ничего предосудительного, я без колебаний дал ему несколько первых попавшихся под руку фотографий.
Распрощавшись, наконец, и пожелав мне хорошего отдыха, Чо Сон У ушел.
Зная, что накануне в Москву приехал в отпуск российский посол в КНДР, мой старый знакомый еще с институтских времен и соавтор, с которым мы написали немало статей и брошюр, Валерий Денисов, я позвонил ему, мы поговорили о том, о сем и договорились встретиться в ближайшие дни.
Все было, как обычно. Рядовой день сотрудника МИДа со множеством встреч, бесед, телефонных разговоров. Можно ли было подумать, что он станет последним в моей мидовской деятельности и рубежным в жизни вообще, что все мои планы — буквально все — рухнут, и жизнь перейдет в совершенно новое измерение?
…Около 11-ти жена ушла в спальню и читала. Я, ожидая возвращения дочери, гулявшей с приятелями, сидел на диване и смотрел по телевизору поздние новости.
Неожиданно раздался звонок в дверь.
Странно, подумал я, у дочери должен быть ключ. И почему не сработал домофон в подъезде?
Никого не увидев в глазок в предквартирном коридоре, я приоткрыл дверь в квартиру и громко спросил сквозь дверь, ведущую к лифтам:
— Кто там?
— Вам телеграмма. Откройте, — ответил визгливый женский голос.
— Если что-то срочное, зачитайте, нет — приходите завтра, — ответил я и захлопнул дверь.
— Кто это был? — спросила из спальни жена.
— Не знаю. Кто-то какую-то телеграмму якобы принес, на ночь глядя. Наверное, Надины приятели балуются, — ответил я и пошел в гостиную к телевизору, недоумевая про себя, кому в действительности понадобилось использовать столь хрестоматийный способ для того, чтобы проникнуть в квартиру, да еще практически ночью. В такое неспокойное время в Москве, когда квартирные нападения и кражи стали обыденными, рассчитывать, что он сработает, может только младенец.
Минут через пятнадцать звонок повторился. Чертыхаясь, я подошел к двери, будучи теперь уже уверенным, что это проделки пацанов. Но на сей раз я увидел в глазок открытую дверь к лифтам и толпу людей в коридоре, впереди которой стояли в бронежилетах и в камуфляже милиционеры с автоматами.
