Микаэль, полусидя в постели, наблюдал за ними. Вдруг он охнул, и Эбби остановилась.
– Все в порядке, но, клянусь, она потянулась ко мне.
Что он придумывает? То девочка ему улыбается, а теперь еще тянется к нему…
– Не фантазируйте, – с насмешкой произнесла Эбби.
– Но это действительно так, – настаивал Микаэль. – Она вытянула свою маленькую ручку в мою сторону.
– Нелепость какая-то.
Он пожал плечами.
– На первый взгляд это произошло непроизвольно, но вы забываете… – тут в его глазах появился веселый блеск, – что я оказываю магическое воздействие на женщин любого возраста. Уверяю вас.
О боже! Она едва удержалась от смеха, но отрицать не могла – детские ручки действительно тянулись к нему.
– Это рефлекторное движение, – объяснила Эбби Микаэлю. – Вы здесь ни при чем.
– Да? – Он поднял бровь и самодовольно произнес: – Эбби, я ей нравлюсь.
– Ну, разумеется, нравитесь. – Эбби ласково погладила пушистую макушку Брианны. – Почему же вам ей не понравиться? На ее крошечном горизонте вы просто… большая дружелюбная клякса.
– Вы ревнуете, – улыбнулся Микаэль.
– Ревную? С какой стати? – Она остановилась перед ним. – Хорошо. Если вы так уверены, что Брианне не хватает отцовских рук, возьмите ее. И бутылочку тоже. Посмотрим, как вы справитесь.
Эбби передала девочку Микаэлю. Брианна охотно пошла к нему на руки и присосалась к бутылке. Довольный принц всем своим видом показывал: «Ну вот, а вы не верили!»
Эбби тихонько рассмеялась.
На лице Микаэля появилось восторженное выражение.
– Ну и ну, – произнес он. – Почему так приятно ее держать?
– Это жизнь, – пояснила Эбби. – Волшебство начала жизни.
Он согласно кивнул.
– В этом есть что-то первобытное, правда? Казалось бы, поколения монархов должны были убить во мне это чувство, но, выходит, не убили.
Эбби покачала головой.
– При чем здесь монархи?
– Монархи обычно эгоцентричны.
– Да?
– Они наглые эгоисты, – пробормотал он, гладя Брианну по головке.
– Немного грубо.
– Но справедливо.
– Ну, я не знаю… – Она засмеялась. – Вы ставите меня в положение защитницы монархии.
– Почему бы нет? Вы всю свою жизнь находились около королевской семьи и все о нас знаете.
– Едва ли. – Тут Эбби кое-что пришло в голову, и она села на кровать рядом с ним. – Почему вы сказали такое о ваших братьях?
– Что я сказал?
– Ну… то, что братья не намерены с вами считаться.
– Ерунда, я не склонен себя жалеть. Оба брата прославились на войне, они – герои, а я – нет, – сказал Микаэль, осторожно убрав от насытившейся Брианны бутылочку.
