— Что за маленькая чаровница, — проговорила одна из плененных женщин: исхудавшая, с потухшим взглядом — У меня вот тоже была дочка. Не такая красивая, как твоя сестра. — Женщина умолкла; Джек легко мог досказать остальное. Ее дочка была недостаточно хороша собой, чтобы ее оставили в живых.
— Девчонка — рабыня, как и все мы, — сказал пленник в изорванной монашеской рясе. — Ее откормят, точно породистую свинью, а потом продадут.
— По крайней мере, она осталась жива, — проговорил Джек.
— Порою смерть гораздо лучше.
— Вовсе нет.
— Монах хрипло рассмеялся.
— Да вы только послушайте! Сопляк сопляком — а дерзает перечить старшим! Послушай меня, мальчик. Чем дольше живешь, тем больше грешишь. Чем длиннее отпущенная тебе жизнь, тем охотнее Сатана нашептывает тебе на ухо. Грехи всё сильнее отягчают твою душу — до тех пор, пока не стащат в самый ад. Куда лучше умереть молодым, предпочтительно сразу после крещения, и сразу же вознестись на Небеса.
— Моя дочь на Небесах, — промолвила женщина с потухшим взглядом.
— Ну, я бы не поручился, — возразил монах. — Даже малые дети не чужды злу.
— Я знаю, что она на Небесах, — яростно выпалила женщина.
— Я тебе верю, — отозвался Джек. — Я так думаю, всё зависит от того, намеренно человек причиняет зло или нет. Моя сестренка Люси способна порою с ума свести, но зла в ней нет — вот ни на столечко.
— Человек рождается нечистым, — глухо отозвался монах. Джек спорить не стал. Примерно то же самое он по сто раз на дню слышал от отца.
Воины обжирались жареным мясом до тех пор, пока животы у них не раздулись, а бороды не заблестели от жира. Потом все упились медом и повалились на землю. Там и тут вспыхивали драки. Не один и не двое отправились на боковую с рассеченной губой или разбитым в кровь носом, но, похоже, никто особо не возражал: дескать, славно повеселились! Однако Джек подметил, что кое-кто из берсерков от таких развлечений воздерживается.
Вот и отряд Олафа Однобрового встал лагерем чуть в стороне. Никто не пытался шутливо ткнуть берсерков в спину, не сыпал им в волосы песка. Никто их не освистывал. Похоже, воины Олафа считали подобные забавы ниже своего достоинства.
За исключением Торгиля. Мимо лагеря пробежал какой-то коротко стриженный парнишка и швырнул в Торгиля камешком. Торгиль с воинственным воплем вскочил на ноги и бросился в погоню. Они обежали несколько кругов, пока наконец Торгиль не настиг своего обидчика.
— Hcettu! — крикнул коротко стриженный мальчишка.
