— О, дьявольщина! — выругался Вэнс.
Пес тем временем окончательно остервенел. Дом заходил ходуном от яростного лая.
— Давай вернемся, когда она протрезвеет, — предложил Вэнс. — Через пару месяцев. Очень уж мне не нравится эта псина.
Я уже решил было последовать его совету, когда вернулась миссис Хендерсон с очками на носу. Она уставилась на карточку, хотя было видно, что она все равно ни черта не разбирает. Однако что-то миссис Хендерсон вдруг сообразила, потому что в следующий миг победоносно воздела руки, расплылась в улыбке и принялась оттаскивать четырехтонную бестию от задней двери.
Наконец, она открыла дверь и остановилась в проеме, удерживая пса за ошейник.
— Извините, мальчики, мне так неловко. Заходите, пожалуйста. На Глэдис не обращайте внимания — она не кусается. — Миссис Хендерсон заливисто рассмеялась. — Ха-ха! Она слишком стара, чтобы кусаться, как и её хозяйка.
Я в этом уверен не был. По меньшей мере, в той части, которая относилась к Глэдис.
— Хватит лаять! Заткнись, тебе говорят! — прикрикнула миссис Хендерсон и ткнула Глэдис коленкой. Пес неохотно затрусил к двери в коридор, возле которой плюхнулся на линолеум, как мешок цемента. Опустив голову на лапы, он жалобно взвыл, совсем как сирена маяка на острове Гернси в густом тумане.
— Молодец, хорошая девочка, — похвалила миссис Хендерсон. Потом уставилась на нас. — Ой, бедные мальчики, вы же совсем вымокли! Скидывайте пальто, я повешу их у камина.
Мы с благодарностью сбросили мокрые одеяния, а миссис Хендерсон без умолку тараторила:
— Вы не звонили в парадную дверь? Мне жутко неловко, что я не слышала, но я решила устроить себе маленькую вечеринку, а бедненькая Глэдис уже почти ничего не слышит…
"Бедненькая Глэдис", определенно, прикидывала, кого из нас слопать первым.
— У вас сегодня день рождения, мадам? — поинтересовался Вэнс.
Бойкая старушенция улыбнулась и ткнула рукой в сторону стульев, задвинутых под стол. Потом принялась отодвигать стул для себя. Вэнс решил проявить несвойственную ему галантность и бросился ей помогать, однако Глэдис, неверно истолковав намерения подозрительного незнакомца, молнией метнулась к нему и вцепилась оставшимися клыками в его брючину.
Вэнс испустил такой истошный вопль, что его, должно быть, услышала даже сама Глэдис, и запрыгал по кухне, волоча за собой овчарку.
Миссис Хендерсон чуть кондрашка не хватила. Она принялась истошно вопить:
— Глэдис, отпусти его! Это добрый джентльмен, слышишь? Он не хотел обидеть мамочку! Глэдис! Нельзя, тебе говорят! Пошла на место!
