Выяснить — и туда!
Да, им везло, но искушать судьбу не стоило, и потому Ник и Аманда бежали по темным переулкам, намеренно выбирая самые мрачные и малолюдные из них. Девушку немного удивило то, как хорошо Ник знал город, но через полчаса непрерывного петляния по лабиринту ночного Парижа всякое желание удивляться пропало, и Аманда просто следовала за Ником.
Возле какого-то склада они приметили очередь из больших грузовиков с открытыми кузовами. Дождавшись последнего, Ник подсадил Аманду, потом со сдавленными проклятиями забрался в кузов сам.
— Куда мы отправляемся?
— Пока сам не знаю, но определенно — не в центр города. Где нам искать твоих друзей?
— Мы расстались в Труа, две недели назад.
Обычно дядюшка так и накручивает круги вокруг Парижа, не заезжая в сам город. Здесь мы мало кому интересны.
— Так… а в какую сторону он обычно накручивает круги? По часовой или против?
Аманда сердито фыркнула в темноте.
— Очень смешно! Сначала надо понять, куда мы вообще едем, а там будет видно.
— Что — видно?
— Куда делся цирк Моретти. Можно ведь спросить…
— У тебя что — вся Франция в знакомых?
Аманда с искренним недоумением посмотрела на Ника.
— Я восемнадцать лет езжу с этим цирком. А до меня дядюшка тоже на месте не сидел. Как ты думаешь, если из года в год проезжать одни и те же деревни и городки, тебя запомнят?
— Не знаю. Мне самому иногда кажется, что Манчестер — большая деревня, где все всех знают. Но все же там нельзя просто выпрыгнуть из грузовика и спросить: «А где тут Ник Картер?».
Аманда ничего не ответила. Некоторое время они ехали в полной тишине, потом сентябрьская ночь дала о себе знать, и девушка начала мелко подрагивать. Ник ждал недолго. Огромной ручищей он сгреб Аманду за плечи, прижал к себе, поразившись мельком удивительному сочетанию детской хрупкости и упругой силы стального прута в этом теле.
Аманда напряглась было, но, почувствовав тепло тела Картера, расслабилась, прижалась к широкому плечу, а через некоторое время и задремала. Разбудило ее легкое прикосновение жестких пальцев Ника к ее щеке.
— Просыпайся, сестренка. Впереди стоянка, а может, патруль, в любом случае нам пора выходить.
— Я заснула?
— Да, и крепенько. Два часа придавила.
— Боже! Два часа! Да мы уже невесть где! Ты выяснил, что это за шоссе?
— Не смог. Меня прижала к борту машины одна толстая и сонная девица. Я изо всех сил пытался выбраться, но она храпела себе в две дырочки…
— Не ври, я не храплю.
Ник посмотрел на нее, снова провел пальцем по щеке и очень серьезно заметил:
