— Но ведь Ленин говорил о необходимости помогать национально-освободительным движениям.
— Вы не являетесь национально-освободительным движением, вы — агентура международной буржуазии и пособники империализма. Жаботинский — полковник Интеллидженс сервис, он был сознательным агентом империализма. А ваш Йосеф — или как его там — был, возможно, прислужником империализма несознательным. Что касается вас, еще посмотрим. Но не рассказывайте больше, что англичане выгнали Жаботинского из Эрец Исраэль и разрешили ему жить в Лондоне.
— Но это правда, — сказал я с ноткой отчаяния в голосе.
— Глупости! Мы такую «правду» знаем.
Мне нечего было сказать. Я проиграл. Я говорил правду, которую офицер НКВД никак не мог постичь. Не я стоял против следователя, а один мир противостоял другому миру. Между этими мирами — бездна, и в этой бездне исчезают, обессмысливаясь, факты.
Следователь продолжал спрашивать тем же насмешливым тоном:
— В конце концов, почему вы так уверены в Жаботинском? Может быть, он вас просто обманул. Думаете, он вам все рассказывал? Кстати, вы хорошо знали Жаботинского?
— Да, думаю, что знал его хорошо.
— Встречались с ним лично?
— Да, в последние годы перед войной встречался с ним.
— Вы приходили к нему, когда хотели?
— Нет, когда он вызывал меня.
— Сколько раз вы лично видели Жаботинского?
— Не могу назвать точную цифру.
— Приблизительно.
— В самом деле, мне трудно сказать. Думаю, что в общей сложности беседовал с ним несколько десятков раз.
— О чем беседовали?
— О разных вещах. О воспитании еврейской молодежи, об организационных делах Бейтара, о положении в Эрец Исраэль, о британской политике, об иммиграции молодежи в Эрец Исраэль — о разных вещах.
— О Советском Союзе вы говорили?
— Нет.
— Врете!
Это «врете» было произнесено нарочито громко, с яростным блеском глаз, но, в отличие от еврейского чекиста из управления НКВД, следователь при этом не перешел на ты.
— Для чего мне врать? — ответил я. — Разве я скрываю что-то из своей сионистской деятельности? Просто не могу вспомнить, чтобы Жаботинский когда-либо говорил со мной о Советском Союзе.
— Ну-ну, еще вспомните. В камере многое вспомните. Теперь скажите, кто входил в вашу организацию в Польше?
— Были люди из разных слоев населения, в основном молодежь.
— В основном буржуи?
— Нет, в подавляющем большинстве это были трудящиеся, из-за антисемитизма лишенные в Польше какого-либо будущего.
— Значит, вы переманили к себе молодежь из коммунистической партии?
