My выключила видеофон и разревелась. Надо же так опозориться с этим покрывалом! Потом она порылась в полке над изголовьем, нашла видеокассету с упражнениями Ми и зарядила ее, решив весь вечер посвятить репетиции. My была упрямой сослендкой и верила, что прилежанием можно всего добиться. А ей хотелось одного - быть неувядаемой и обожаемой, как Священное Дерево. Или хотя бы как Ми.
По улицам Сосленда мчалась лавина автомашин. По мере приближения к юго-восточным воротам она уплотнялась, превращаясь в сплошной поток металла с примесью человеческих тел. Этот неустойчивый сплав, хлынувший из плавильной печи города, грозился затопить его окрестности. Начинался уик-энд, и горожане спешили им насладиться. Вырвавшись за пределы города, металлическая лавина разделялась - с помощью авторегулировщика - на два равных потока. Один устремлялся на юг, где, на 392-м километре, его ждало Священное Дерево, второй катил на восток, чтобы через 547 километров упереться в Желтый Ключ. Это были единственные памятники природы, уцелевшие после Грибного Конфликта. В целях стерилизации вся земля Сосленда была покрыта многометровым слоем железобетона, а с воздуха сослендцы защитили себя сплошным абатовым куполом. И вот, в этих новых условиях, в которых могли функционировать лишь люди и механизмы, вдруг каким-то чудом зазеленело Священное Дерево, а несколько позднее забил Желтый Ключ. Это было как знамение, как первый признак возрождения природы, ка-к проблеск надежды, что земля еще может восстать из пепла и можно будет ее пахать и засевать, как это делали далекие предки, и можно будет есть настоящий хлеб и дышать настоящим кислородом.
Сонмы туристов приезжали, чтобы взглянуть на Реликвии. Паломничество к Дереву и Ключу стало чуть ли не основным источником дохода для Сосленда.
"Люди должны знать правду, - думал Конио, сворачивая в темный переулок. - Если, узнав правду, они все же предпочтут ложь, это их дело, главное, чтобы он не принимал больше участия в этом обмане. Ни он, ни Рамс."
Он остановил машину у старомодного особняка.
Дверь открыл Лило-младший, с ног до головы измазанный в краске.
- Рамс, это за тобой! - крикнул он, исчезая в дверях.
Вышел Рамс в перепачканном халате:
- Отец, этой ночью Священное Дерево обретет вторую молодость!
- Мне надо поговорить с тобой, Рамс.
- Ты же знаешь, у меня экзамен...
- Это очень важно и имеет непосредственное отношение к твоему экзамену.
- Хорошо, отец, я только переоденусь.
