Грозненский роман | страница 58



Борис выпил немного чаю, помолчал. Внезапная вспышка улетучилась, и настроение стремительно возвращалось к обычному в последнее время – тревожно-выжидательному.

– Да так, в общем.…Слушай, знаешь, что он рассказывал? – хлебнул еще чаю, оживился. – Выпил грамм сто пятьдесят, расчувствовался и говорит: «Пошел этим летом с детьми в Трек. Держу их за руки, а они не хотят – вырываются. А я выпустить боюсь. Представляешь – боюсь! До чего дожили: в своем городе, среди своего народа – и боюсь!» Представляешь?

– Да…Интересно, а он представляет, каково тогда нам?

– Кто его знает? Говорит, что представляет, – Борис задумался. – Ира, а может зря мы… Может, надо было на деревню соглашаться?

– Боря, ну что теперь об этом говорить. И потом – что значит соглашаться? Нам кто-нибудь предлагал?

– Нет. Но мы же и не искали почти.

– Не искали… – согласилась Ирина. – А кто бы это делал? Ты бы смог?

– Ты же знаешь, что не смог бы, – вздохнул Борис.

– Ну, вот и не надо теперь жалеть.

Борис вытащил сигарету, закурил, уставившись бессмысленным взглядом в стол. Ира вздохнула, выглянула в коридор и тоже взяла сигарету. Дым, стремительно закручиваясь в спираль, потянулся к открытой форточке.

– Это я во всем виноват, – глухо проронил Борис.

– Опять двадцать пять! В чем это – во всем? Тебя кто-нибудь упрекает?

– А и не надо – и так все ясно! Все по стране мотались, варианты искали. А я?.. Вот и сидим теперь здесь, как идиоты. Был бы на моем месте другой…

– Боря, прекрати! – твердо произнесла Ирина. – Во-первых, никто другой мне не нужен. Никто и никакой! Во-вторых, ты сам прекрасно знаешь, что в деревне мы, скорее всего, выпали бы в осадок. Не только ты – оба! И в-третьих, незачем обобщать – ты же сам так все время говоришь.

– Ты о чем? – не понял Борис.

– О том! – Ирина нервно скомкала сигарету. – О том, что каждый уезжал по-своему. И далеко не все в деревни. Забыл? И о том, как мы жили, забыл?

Ничего, конечно, Борис не забыл. Как он мог забыть, он, проводивший за эти годы десятки знакомых и друзей? Действительно, мало кто из них, уехал в деревню, почти никто. Уезжали в города, в поселки, в крайнем случае – в станицы Кубани и Ставрополья. Находили работу, покупали квартиры, покупали дома. Покупали участки и начинали строиться. Как им это удавалось, Борис не понимал. Они с Ириной пару раз приценились к квартирам в российских городах и быстро поняли, что ничего им не светит. О строительстве и вообще не могло быть речи – оба прекрасно понимали, что им не потянуть.