Их дочь Ута оставила родителей, едва успев закончить школу, связалась с какими-то деятелями крайне левого толка (из-за политических взглядов дочери Моренца проверяли на благонадежность в собственном отделении) и теперь жила где-то в Дюссельдорфе с разными бренчащими на гитарах хиппи – Бруно никогда не мог узнать, с кем именно, – в самовольно занятом ими доме. Их сын Лутц пока еще жил дома и сутками, как приклеенный, сидел у телевизора – этот прыщеватый юнец заваливал все экзамены и возненавидел образование, которому все взрослые почему-то придавали такое большое значение. В знак протеста против несправедливости в обществе он перешел на прически и одежду в стиле панков, но у него и мысли не появлялось о том, чтобы согласиться на какую-нибудь работу, которую это общество готово было ему предложить.
Бруно пытался делать все, что было в его силах; во всяком случае, он сам верил в это. Он работал добросовестно, аккуратно платил налоги; все, что у него было, отдавал семье и почти не тратил денег и времени на развлечения. Через три года, ровно через тридцать шесть месяцев, его проводят на пенсию. В кёльнском отделении будет небольшая вечеринка, Ауст произнесет речь, все поднимут бокалы с искрящимся вином – а потом он уйдет. Куда? У него будет не только пенсия, но и сбережения, полученные на «второй» работе; эти сбережения в тайне ото всех он хранил на нескольких мелких и средних счетах, размещенных по всей Германии под вымышленными именами. Там наберется достаточно денег, больше, чем кто-либо мог подумать или заподозрить; достаточно, чтобы купить скромный домик и заняться тем, что было ему действительно по душе.
За общительной, дружелюбной улыбкой Бруно Моренца пряталась очень скрытная натура. Он никогда не рассказывал ни Аусту, ни кому-либо другому из коллег о своей «второй работе» – это было строго запрещено и грозило немедленным увольнением. Что же касается Ирмтраут, то ей Бруно никогда не говорил ни слова ни о какой работе вообще, а тем более о своих тайных сбережениях.
Бруно Моренц хотел свободы, и в этом была его главная проблема. Он хотел начать жизнь сначала и теперь вдруг, будто по наитию свыше, понял, что для этого нужно сделать. Дело в том, что Бруно Моренц, который давно уже был немолод, влюбился. Влюбился горячо, безумно. Удивительно, но его Рената, потрясающе красивая молодая Рената, отвечала ему не менее пылкой любовью.
В этот ранний летний вечер, в этом кафе Бруно наконец принял решение. Он все ей объяснит. Он скажет, что решил оставить Ирмтраут, разумеется, хорошо ее обеспечив, бросить работу, уйти на пенсию раньше срока и вместе начать новую жизнь в новом доме мечты, который они купят где-нибудь в его родных местах, на берегу Северного моря.
