— Насколько я понимаю, вы говорите о президентстве образно? Типа, вы можете сидеть на речке Вобле, ловить рыбу и в то же время быть президентом, управлять государством. Так же, как вы контролируете ядерные реакторы и ракеты.
— Нет, я имею в виду президентство абсолютно реально. ДРУГГ — это политическая партия, и я стану настоящим президентом России, который в Кремле сидит. Вы скоро убедитесь в этом. Кстати, в будущем я готовлю команду и собираю людей, которые понимают, в том числе буду
иметь в виду и вас. Речь идет о спасении цивилизации вообще. Вы можете с 2008 года любую себе должность определить. Это официально, имейте в виду. А пока нам нужен позитив в прессе. Мы занимаемся финансированием, это тоже важно.
— Вы хотите, чтобы я связал вас с нашим рекламным отделом?
— Зачем с рекламным отделом. Речь идет о вас! Мы зарабатываем. Мы сейчас контролируем газопровод. У нас подряд. Так что мы финансируем.
— Во как. И о какой сумме идет речь?
— О какой? Ну, тысяч 20, 25.
— Чего?
— Долларов, конечно. Так что вы подумайте.
Через пару дней в офис к Грабовому пришел наш фотокорреспондент Дмитрий Астахов. Пыхнул раз, пыхнул два и уже собрался уходить, но тут ГПГ сел ему на уши. Стал грузить его ООН, МЧС, патриархом и президентом, вместе взятыми. Особенно смешно Астахову было слушать про Путина. Дело в том, что Дима уже пять лет работает в президентском пуле, бывает с ним во всех его поездках, присутствует на всех открытых для прессы мероприятиях и слышать о том, что Грабовой — лучший друг Путина, ему было очень смешно. Но Дима сдержался. Когда пришло время прощаться, Грабовой стал совать Астахову нераспечатанную пачку пятисоток и бормотать что-то на тему «каждый труд должен быть оплачен». Дима начал вежливо пятиться. Тогда Грабовой засунул ему эти деньги в кофр с аппаратурой. Дима вытащил их оттуда и бросил на стол. Пачка рассыпалась. Грабовой принялся собирать разбежавшиеся по столу купюры, а Дима тем временем ретировался. Единственное, о чем он жалеет, что не сообразил развернуться и пыхнуть еще раз. Впрочем, не так-то это было и просто. Я уже говорил, что у охранников Грабового сильные руки и умные лица.
До истории с Грабовым я был лучшего мнения о homo sapiens. С каждым днем своего расследования я все больше поражался, насколько мы высокого о себе мнения. Не знаю, кто впервые назвал современного человека разумным, но не сомневаюсь, что он был большой шутник.
— Мы вам не верим! Ведь Грабовой академик целой кучи академий, — говорили мне по телефону читатели из породы sapiens.
