Конан искоса наблюдал за ним.
— Ты толкаешь валун или держишься за него?
— Толкаю, толкаю, — запыхтел купец, поднатужившись.
Киммериец удовлетворенно заметил как вздулись жилы на бледном лбу юноши и тоже удвоил усилия. Через пару терций камень зашатался как гнилой зуб.
Варвар дождался, пока гули выйдут на узкую тропу, и издал боевой клич киммерийцев.
Гули ответили ему истошным воем.
Варвар толкнул плечом валун и тот с гулким грохотом, сшибая кору со стволов и с треском подминая под себя кустарник, ринулся вниз. Через несколько мгновений, оттуда послышался визг и вопли. Преследователи брызнули во все стороны.
— Пожалуй, наш подарок пришелся этим тварям по душе! — хмыкнул варвар. — Эй, купец, прибавь ходу, а то мы не успеем к сроку!
Миэлин зачарованно наблюдал, как камень, докатившись почти до конца склона, застрял между двумя толстыми стволами, чудом выдержавшими удар такой силы, и намертво перегородил тропинку…
— Что, приятно хоть раз в жизни увидеть результат собственной работы? — расхохотался варвар, — да, уж — это тебе не в лавке честных хайборийцев дурить, подсовывая им лежалый товар.
— Мой товар очень хорош, — насупился Миэлин, — а караваны…
Договорить он не успел, потому что от оплеухи варвара покатился кубарем по склону.
— Ну почему эти торгаши никогда не понимают человеческого языка? — вздохнул киммериец.
* * *
Им оставалось до вершины каких-нибудь десять десятков шагов, как вдруг прямо перед ними что-то рухнуло на тропинку, подняв тучу пыли и мелкого щебня. Купец охнул и сел, а варвар мгновенно встал в боевую стойку и выхватил.
Но меч не понадобился, потому что варвар узнал дочь чародея, которая стояла на четвереньках и ошалело вертела головой.
— Что, захотелось подышать горным воздухом? — прищурился варвар. — Кром, ну почему ты посылаешь мне такие бессмысленные создания? Эй, девица, вставай! Вставай, а то гули не посмотрят, что ты дочь великого чародея! Уверяю тебя, что кровь на вкус у всех одинаковая. Хотя, кто знает, может эти твари и впрямь способны почувствовать разницу…
Файонарана, которая наконец начала приходить в себя, ухитрилась подняться с четверенек, села и попыталась отряхивать парчовое платье.
Ее многочисленные монисты и ожерелья зазвенели. Миэлин подошел и протянул руку.
— Вставай!
Та непонимающе посмотрела на него, а потом встретилась взглядом с варваром и съежилась.
— Ты слышишь, что говорит тебе твой воздыхатель? Вставай! — рявкнул Конан. — Это первые разумные слова, которые я услышал от него! Вставай, а то, рога Нергала, всем нам придется несладко!
