Хая помахала ему рукой-колонной и засокрушалась: "Один только настоящий мужик приехал из Израиля, и тот уже обратно..." Вся синагога гудела слухами, что Хая не устояла и подарила Баграту ночь, такую же бесконечную, как она сама. И вот своей грустью сейчас она отнюдь ничего не опровергала.
- Хожу теперь в церковь Нового завета, - сказала она после задумчивости. - Только ты никому не говори! Там мужики хорошие - бросили пить, поют...
А что я сегодня Тору не проверил! Захожу в молельный зал, заглядываю в просвет между створками арон-кодэша - пусто. Ну, так, наверно, тут где-то она? На всякий случай раскрыл дверцы этого священного ковчега ключом... И тут неописуемо: какие судороги, удары молнией прошли через меня за эти доли секунды, когда я увидел, что там в самом деле пусто! Пошел в раввинскую вдруг ребе взял почитать и забыл. Но ничего там, конечно, не было...
Я разбудил Хони. Он стал бегать, стонать и плакать: "Что такое? Кому, кроме нас, нужна Тора?!" Он дышал "Боярским подворьем", поэтому спрятался, когда приехал директор синагоги.
Штерн появился со своим огромным псом. Оказывается, уже бездонная ночь, какие бывают в Перми (когда кажется, что она всегда стояла, а день какое-то слабое воспоминание или выдумка). Обычно с животными в синагогу не входят, но по ночам-то как людям передвигаться по Перми: чем-то нужно вооружиться, хотя бы громадным черным псом...
Борис походил по зданию в какой-то последней надежде, заглядывая в многочисленные укромные места, а потом все же вызвал милицию. Там сказали: дежурная группа выехала на другой берег Камы к трупу, подождите.
- У вас только и было самым главным - смотреть, на месте ли Тора, а вы и этого не сделали! - в сердцах сказал мне Штерн, перейдя на "вы" (плохой признак).
Когда через три часа появился сын Плаксина, мелькнула мысль: что он здесь делает?! Оказывается: работает в милиции. Я его не видел лет десять, но поскольку это копия моего друга в молодости да и фамилия его...С ним были двое: следователь-женщина и эксперт, который начал с того, что первым делом мгновенно заснул, упав в одно из кресел молельного зала. Стало ясно, что милиционеры не только в кино не спят сутками, но иногда и в жизни.
- Выдающийся по тяжести день - не только не вздремнули ни минуты, даже еще и не ели, - сказала нам женщина-следователь.
- Тогда, может, чаю? - предложил Штерн и сам тут же принес чайник "Тефаль", пакетики, сахар и сушки.
