- Только ты, Миша, никому не говори, что я уже восемь лет как раба Божия Раиса.
- Ну раньше, конечно, всякого выкреста оплакивали как умершего черные свечи зажигали, община объявляла ему "херем" - анафему... Сейчас этот запрет невозможно соблюсти, ведь тогда и Мандельштама нельзя читать, и Пастернака. А все читают да еще и гордятся. И переводят на иврит. Это не то что у Спинозы был надлом биографии!
Но Рая еще раз напомнила: никому не говори. Я жарко поклялся, она вспомнила, что опаздывает в парикмахерскую, зазвенела крыльями, вспорхнула и полетела в направлении бухгалтерии.
Сендерецкий и Рая - двоюродные, поэтому ничего уж такого удивительного нет в том, что они настолько разные. А вот как объяснить, что мы с родной сестрой абсолютно разные (я даже иногда Вали побаиваюсь). Но все равно ведь надо ехать на ее юбилей - с Александром Вольфовичем и Максом я уже договорился, подменят. И я направился в сторону Штерна, чтобы известить его о будущем отсутствии.
Со стороны это выглядело так: два крепких мужика не первой свежести втиснулись друг в друга взглядами, один держится корявой пятерней за бедро (свое), а другой - сухой птицеящерной дланью царапает грудь, по очереди то затягиваясь сигаретой, то кашляя.
Мои мысли: "Э, как тебя, Плаксин, годы-то подбили, а я еще вот выгребаю одной бравой ногой, ты же - склад никотина!".
Его мысли: "Эх, Миша, как жизнь тебя подбила, теперь не попрыгаешь с работы на работу, от шатенки к брюнетке. То ли дело я - человек основательный, пишу роман века!"
Ну, теперь предыстория этой встречи. Я сам виноват: решил, что все время широко заявляющий о себе сустав - достаточное основание, чтобы говорить с другом раздраженно:
- Слушай, Плаксин, мне всюду жаловались, всюду - ты их достал! В синагогу приходил, к нашим старшим детям ездил, Нинико недовольна, что ты к ней на работу звонил, причем не один раз. В чем дело?
- Миша, а почему ты не сказал, что вы уехали в Киров к сестре? отстреливался Юрка Юркович.
Я решил тактически отступить в одном, чтобы развить успех на другом фланге:
- Ты прав: я должен был тебя предупредить. Ну а ты зачем всех взбаламутил вопросами: когда уехал, когда приеду? Допрос какой-то...
Он в уме составил такую фразу: мол, разволновался за твое здоровье, но внутренняя лава закипела и вдребезги разнесла эту конструкцию. Есть еврейская шутка: "Эх, будь у меня в руках автомат, получил бы ты от меня пощечину ногой по шее!"
