– Конечно,– ответил Кассик. Но он уже был не совсем уверен.– Что нам может сделать примитивная одноклеточная протоплазма?
– Не знаю. Но мы еще ни разу не воевали с внеземными существами. Я бы не хотел, чтобы это случилось. Не забывай, что мы до сих пор не знаем, что они и кто они. Они еще могут поднести нам сюрприз. Мы можем очень удивиться, если не сказать хуже. Они нам еще покажут.
Пробираясь среди тесно поставленных столиков, Тайла и Нина вернулись на свои места. Нина уже совсем оправилась, хотя казалась бледной и слабой; она сидела, сложив руки, и глядела на подмостки.
– Они уже ушли? – слабым голосом спросила она.
– Мы все гадали,– сказала Тайла,– как эти гермафродиты выбирают. То есть, когда мы с Ниной были там, любой из них мог войти, и мы бы не знали, стоит ли придавать этому значение.– Она с удовольствием посасывала свой коктейль.– Туда заходило множество женщин с очень странной внешностью, и, представьте, ни одного гермафродита.
– Вон один из них,– дрожа, сказала Нина,– вон там, возле музыкальной машины.
Облокотившись на квадратный металлический механизм, на сцене стоял один из давешних танцоров, который в начале танца выглядел как юноша. Стройный, с короткой рыжеватой прической, одетый в юбку с блузкой, на ногах сандалии, он представлял из себя совершенный тип андрогина. Гладкое бесполое лицо не выражало ничего, кроме легкой усталости.
– Пригласи ее к нам за столик,– сказала Нина, притронувшись к руке мужа.
– Тут и так нет места,– решительно ответил Кассик; ему не очень улыбалась эта затея.– И сама никуда не ходи.– Он видел, как она откинулась на спинку стула.– Сиди на месте.
Нина бросила на него быстрый взгляд, словно испуганное животное, но потом подчинилась.
– Ты все еще думаешь как прежде.
– Что ты имеешь в виду?
– Ладно, оставим это.– Руки Нины беспокойно бегали по столу.– Давайте чего-нибудь выпьем. Я хочу коньяку.
Когда перед ними поставили коньяк, Нина подняла свой стакан.
– Выпьем за...– начала она. Остальные тоже подняли стаканы и негромко чокнулись,– за лучший мир.
– Боже мой,– устало сказал Каминский,– меня тошнит от всяких таких слов.
Слабо усмехнувшись, Нина спросила:
– Почему?
– Потому что в них нет никакого смысла.– Выпив залпом коньяк, Каминский содрогнулся.– Ну кто, интересно, против лучшего мира?
– А правда,– спросила Тайла после некоторого молчания,– что на Проксиму Центавра послали разведчиков?
– Правда,– кивнул Каминский.
– И есть что-нибудь интересное?
