– Надо подождать, – сообщил он, вернувшись.
Никто не возражал. Усталость навалилась, как налоговая проверка, не оставив ни сил, ни чувств на что-либо другое. Сидели прямо на земле, привалившись к бетонной стене. Елена задремала, отец Никодим тоже посапывал. Тот, кого они ждали, подошел незаметно.
– Сегодня что, день эвакуации? – насмешливо осведомился женский голос.
Антон приоткрыл один глаз, и удивленно раскрыл оба. Перед ними стояла никто иная, как немеркнущая звезда "Грохота музыки" Алиса. За пять лет она почти не изменилась, только перекрасила волосы из кислотно-зеленых в фиолетовые с золотистыми блестками. Остальное "почти" составляло то неуловимое нечто, которое отличает бьющую через край девичью сексуальность от манящей женственности.
– Добрый вечер, Алиса, – приветствовал ее отец Никодим.
– Да не такой уж добрый, отче, – отозвалась та. – Не успела одного проводить, тут еще трое ждут. Проворовались или доигрались?
– Доигрались, – необдуманно ляпнул Антон. – Нас полиция Понимания ловит.
Почему-то мысль о том, что Алиса может принять его за неудачливого воришку, оказалась на редкость неприятной. Хотя, если подумать, помогать тем, кто доигрался, с ее стороны было куда менее разумно, чем тем, кто проворовался.
Преступник (за исключением, конечно, тех неудачников, которых убивают при совершении их первого правонарушения) – куда более успешный, а потому и столь же более уважаемый член социума, чем его жертва. Стремясь снискать расположение Маммоны и обрести свою прибыль, он не боится идти на оправданный риск. А что такое среднестатистическая жертва преступления? Неудачник, сумевший обрести свою прибыль, но не сумевший ее сохранить. Не удивительно, что у преступника всегда больше прав, чем у его жертв, а закон строже следит за их соблюдением и, напротив, более мягко относится к некоторым отклонениям от общепринятых норм, на которые преступники вынуждены идти в силу специфики выбранного ими стиля обогащения. Вот только между преступлением против личности и преступлением против Системы существует серьезная разница.
Незаменимых людей нет. Выбывшего неудачника заменит более достойный – только и всего. Власть незаменима, потому что состоит из самых достойных представителей социума. Это, во-первых, означает, что заменить ее просто некем, а, во-вторых, что человек, не являющийся членом правящего класса, по определению не может быть достаточно успешен, чтобы преуспеть в конфликте с властью. Вывод прост и очевиден – противник власти обречен на поражение. Бывшие друзья и коллеги благоразумно покидают тонущий корабль, и одинокого бунтаря либо сразу плющит катком правосудия, либо он вначале немного побегает. Бегать рядом с ним – занятие не безопасное, но Алиса оказалась не робкого десятка.
