– Непонимающие.
Вопреки ожиданиям Антона, уже приготовившегося принять меры, Елена не огласила окрестности своим фирменным воплем. На ее бледном лице застыло полуобморочное выражение.
– А Георгий? – спросил Антон. – Такой прилизанный блондин под сорок.
Не то, чтобы он сомневался в ответе, скорее слишком уж невыносима оказалась повисшая гнетущая тишина. Странно устроен человек: вроде бы уже все предельно ясно и столь же безнадежно, а он все продолжает надеяться, что все совсем не так, что вот именно сейчас произойдет что-то такое, что сразу все изменит к лучшему.
Например, дядя Ваня возьмет и скажет, что нет там никакого Георгия, и вообще, он тут случайно оказался. Увы. Дядя Ваня лишь хмуро кивнул:
– Есть такой. Он у них за главного.
Когда кажется, что дела идут хуже некуда, не стоит отчаиваться и впадать в панику. Иначе, когда они станут еще хуже, вы не сможете оценить это по достоинству. Елена только тихонько вздохнула. Антон присел на бетон рядом с дядей Ваней, ноги его не держали.
– Так он – лидер Непонимающих, – прошептал Антон.
Не удивительно, что полиция Понимания так зверствовала. Непонимание, это вам не какая-нибудь заурядная афера с тотализатором. Нет. Человек, усомнившийся в самой Демократии – это слишком опасный безумец, чтобы позволить ему оставаться на свободе.
– Нам конец, – едва слышно прошептала Елена, и уткнулась лицом в ладони.
Со стороны карьера послышался осторожный свист.
– Нас зовут, – буркнул дядя Ваня.
– Одну минуту! – крикнул Антон.
– Зачем? – безнадежно спросил дядя Ваня. – Что изменится за одну минуту?
– Если ничего, зачем спешить? – парировал Антон.
Свист повторился, более настойчиво. Потом рядом с остовом экскаватора появилась темная фигура, махнула рукой и скрылась обратно.
– Видимо, спешить есть куда, – прокомментировал это дядя Ваня.
– За нами уже едут? – убитым голосом спросила Елена.
– Если и едут, то не столько за нами, сколько за ними, – уточнил Антон, кидая в рот еще одну таблетку и сильно морщась.
Предельно допустимую норму он уже давно потребил, но сейчас, как никогда, требовалась ясная голова, которую не волновали ни новости одна хуже другой, ни устойчивый вкус хорошо выстоявшейся компостной кучи во рту. Пустая обертка спланировала на песок. Антон проводил ее задумчивым взглядом. Темная фигура снова показалась из-за экскаватора и заковыляла к ним.
– Если мы не идем к ним, они сами придут к нам, – отметил дядя Ваня.
– Когда контрагент торопит с принятием решения, его дела обычно не так хороши, как он демонстрирует, а его предложение не оптимально, – процитировал Антон одно из правил коммивояжера.
