Они выпили еще по одной, и Антон уже со смехом рассказал, как разгневанный отказом изобретатель выгнал его вон, и все норовил ударить по голове тапком, прыгая по такому случаю на одной ноге. Делать в том доме больше было нечего, но Антона задержал так некстати начавшийся дождь.
– Все, что ни делается – к лучшему, – заверил его дядя Ваня. – А я-то думал…
Смотрю, вашего брата на улицах вроде больше стало. Даже одну высокоуровневую видел.
– Это ты обознался, – заверил его Антон.
Высокий уровень – это не ниже пятого. Такие люди за Слухом гоняться не станут, даже ради развлечения.
– Это я-то обознался?! – вскинулся дядя Ваня. – Да у меня глаз-алмаз. Точно тебе говорю – высокоуровневая деваха была. Оделась попроще, но я такие вещи нутром чую.
– Ну что высокоуровневой делать на окраине? – миролюбиво произнес Антон. – Сам подумай.
– Вот я и думаю. Не в самогонке тут дело, – последнюю фразу дядя Ваня произнес шепотом, и подозрительно огляделся. – Тут что-то серьезное, я это чую. А самогонка – так, прикрытие. Знаешь, Антон, это судьба. Знак, если хочешь. Мы с тобой не зря встретились. Давай-ка объединимся, и все разведаем.
– Что разведаем, дядя Ваня? Ты хоть знаешь, что это за деваха, куда шла, откуда?
– Узнаю, – запальчиво заявил дядя Ваня.
– Вот узнаешь, тогда и позвони, – свернул спор Антон, протягивая кристалл-визитку.
– Давай лучше еще выпьем.
Башня управления конгломератом, 43-й надземный этаж, кабинет Управляющего конгломератом.
– Честно говоря, просто не понимаю, на что вы рассчитываете, Юрий Максимович? – недоуменно произнес Пал Палыч.
Был он высок и грузен, Хранитель Безопасности Петербургского конгломерата. Его оппонент, напротив, отличался невысоким ростом и худобой, а в его хитром востром личике явно проступало что-то лисье.
– Разве могут быть в этом конгломерате от вас какие-то тайны? – ответил он риторическим вопросом и развел руками, мол, что ж тогда спрашивать.
Пал Палыч нахмурился и прошелся по кабинету.
– Вроде бы все про вас знаю, – рассуждал он вслух. – Знаю, за что вас выставили из Московского конгломерата, и спровадили к нам. Знаю о ваших, скажем так, достаточно широких взглядах на букву закона в святом деле личного обогащения.
Знаю и о ваших контактах с Непонимающими.
Юрий Максимович попытался изобразить на лице недоуменное возмущение, но получилось совершенно не искренне. Пал Палыч демонстративно отвернулся к большому, во всю стену, панорамному окну. Третий участник разговора – высокий благообразный старик далеко за семьдесят, Управляющий петербургским конгломератом – недовольно поморщился.
