И вновь мы вернулись на круги своя. Зеркало — это душа, зеркало — это судьба, зеркало — это потустороннее. Или, верней, никуда мы не возвращались, а пребывали все время на одном месте, воображая, будто путешествуем бог весть как далеко. Путешествуя, мы не путешествовали. Ибо все функции зеркала, сколь бы экзотическими или ремесленнически-прикладными они ни казались: сосуд для духов, барометр, даже лекарство в руках колдуний, возвращающих ворожбою любовь[12], - сводятся к двум-трем главным. А уж те в свой черед принимают любые модификации, постоянно сохраняя, однако, свой исконный глубинный смысл.
Эти главные функции зеркала в сфере языческих верований и христианских суеверий таковы (и здесь мы повторим то, что в другой форме и по другим поводам уже говорилось). Во-первых, отделение "он" от "я", тела от души (понимается тут под душой субъективное, судьба, иррациональное, все то, чего нельзя ощупать, а под "телом" — реальность, материя, "данная нам в ощущении"). Во-вторых, открытие потустороннего мира, установление симметрии между "здесь" и "там" — и асимметрии внутри этой как бы сбалансированной системы.
Нашу интерпретацию Афанасьева можно было бы третировать и отвергать по обвинению в произволе, если бы она — да и первоисточник, то есть сам Афанасьев, — не имели авторитетной поддержки со стороны этнографов, работавших на ином историческом этапе и на ином материале. Не устанавливая прямой переклички с "Поэтическими воззрениями славян…", Джеймс Джордж Фрэзер в своей знаменитой "Золотой ветви" излагает факты и теории, совпадающие с афанасьевскими; а взяты эти факты и теории из быта народов, кои о существовании славян вряд ли подозревают. Создается парадоксальный эффект: зулусы и андаманцы осуществляют фольклорную программу черногорцев или пермяков.
Опять тень приравнивается к отражению в воде, а это последнее — к зеркалу. И опять исключительно в функциональном плане, по одному рабочему признаку: способности повторять образ предмета, снимать с него моментальную синхронную копию.
Между прочим, даже эту службу наши синонимы — тень и отражение, зеркало и водяная гладь — выполняют со значительными разночтениями; чего ждешь от одного, часто нельзя ждать от другого. Вот первый попавшийся пример: феномен "зеркало в зеркале" не находит себе аналога в семействе водоемов. "Озеро в озере" — это бессмыслица.
Можно сблизить два зеркала под прямым углом и получить за счет этого новую визуальную ситуацию. Но попробуйте сдвинуть под прямым углом два пруда! Или восстановить плоскостной водяной перпендикуляр по отношению к водяной поверхности. И чтоб это была неподвижная свободная отражающая плоскость, а не аквариум, не стена дождя и не Ниагарский водопад… Не верю, что такие фокусы выполнимы.
