— И это все?!
— Я ищу ее мать! Чего еще она может от меня требовать?! В отличие от тебя, у меня нет детей. Ты — мамаша опытная, вот бы и занималась девчонкой сама!
Елена чуть не лишилась чувств. Ей с лихвой хватило двух кошмарных дней, проведенных Анаид под ее крышей.
— На ближайшем шабаше мы должны решить, что делать с Анаид! — заявила Елена, чтобы уладить этот вопрос раз и навсегда.
— И ты можешь с этим летать?! — удивилась Крисельда, ткнув пальцем в пузо Елены.
— Разумеется. Оно не дает мне мысленно общаться, но летать не мешает.
Крисельда попробовала содержимое горшка и обожгла язык.
— Я за Анаид не боюсь, — отплевываясь, заявила она. — С ней ничего не случится. Девчонка все время сидит дома. К тому же она достаточно осторожна.
Убедившись в том, что Крисельда понятия не имеет, что представляет собой Анаид, Елена сочла своим долгом ее предупредить:
— Анаид очень умна.
— Это я и сама поняла.
— Два года назад она дочитала у меня в библиотеке все детские книги. Селена покупала ей взрослые в городе.
— Что-что, а читать она любит!
— Она прекрасно говорит и пишет на пяти языках.
— Угу.
— Она играет на всех музыкальных инструментах, какие попадаются под руку.
— Что ты мне пытаешься доказать? — Крисельда всплеснула руками.
— Не понимаю, почему Селена не посвятила ее в подобающем возрасте.
Крисельда развела руками так широко, что толкнула стоявший на плите горшок. Тот покачнулся.
— Осторожно! — завопила Елена, но было слишком поздно.
Крисельда кинулась к горшку, но оступилась и схватилась за занавеску. Занавеска оборвалась, горшок со страшным грохотом рухнул на пол и разбился вдребезги. Вместе с осколками по всей кухне разлетелись куски курицы, кубики сала, кружки сельдерея, моркови, картошки и лука.
Елена задыхалась. Младенец брыкался не переставая.
Как ей дожить до родов с маленьким футболистом внутри и Крисельдой снаружи?!
Услышав грохот, в кухню сбежались дети, решившие, что взорвалась бомба.
— Где бомба?!
— Что случилось?!
— Что мы будем есть?!
— Вон! — с трудом сдерживая слезы, крикнула Елена. — Все вон!
Крисельда была выше житейской суеты. Она рассуждала вслух, давя ногами тушеные овощи:
— Ты хочешь сказать, что у Селены была какая-то неизвестная нам причина не посвящать Анаид? Какая? А вдруг девочка не омниора? А что, если она простая смертная?
Собиравшая на четвереньках сельдерей Елена улыбнулась сквозь слезы. Ее радовало то, что этот кошмарный день увенчался очень важным событием. Безрукая Крисельда наконец-то поняла, что Селена скрывала гораздо больше, чем можно было предположить. И одной из самых больших ее тайн была Анаид…
