— Мальчик, — сказала Наоми. — Ты можешь зайти ко мне. Сделай дыру побольше.
И, словно повинуясь приказу могущественной феи, еще два куска торфа выпали из отверстия.
— Как тебя зовут? — спросила девочка.
— Кристиан, — ответил мальчик и просунул голову в освещенный солнцем благоухающий сад.
Наоми отодвинула в сторону виноградные лозы, буйно увивавшие стену. И он очутился в стране грез.
Взрослый увидел бы здесь всего лишь красивый садик в полном цвету, много редкостных растений, увитые диким виноградом стены, один тополь и немного поодаль две акации; но взглянем на этот уголок глазами проникшего туда ребенка, вдохнем вместе с ним благоухание цветов, ощутим прикосновение теплых солнечных лучей, погрузимся в созерцание буйной роскоши!
Пышно разросшийся широколистный дикий виноград, душистая жимолость, синяя и красная повилика сплетались вдоль стен до самого верха наподобие ковра. Кусты махровых роз окружали полумесяц великолепнейших левкоев, на редкость крупных и разнообразной окраски — от темно-синей до белоснежной; их аромат, казалось, заглушал все остальные. Рядом, с тополем, вокруг которого обвивались плотные темно-зеленые листочки плюща, стояла Наоми. Ее живые газельи глаза и смуглое лицо выдавали азиатское происхождение; на круглых щечках, обрамленных черными локонами, играл прелестный свежий румянец. Темное платьице с кожаным поясом облегало красивую детскую фигурку.
Наоми потянула Кристиана к скамейке под акацией, на которой обильно цвели бледно-розовые гроздья. Там дети вволю наелись прекрасной сочной клубники. Мальчик оглядывался вокруг, будто перенесенный в охраняемый Гесперидами сад богов, такой далекий от обычного, будничного дома. Но тут сверху защелкал аист, и мальчик узнал гнездо и аистят, которые, казалось, смотрели на него умными глазенками. Тогда он подумал о маленьком огороде своих родителей — ящике с луком и портулаком наверху, у желоба, и удивился, что все это так близко. Аисту было видно и то, и другое.
Наоми взяла Кристиана за руку, и они пошли в маленькую беседку; там могло поместиться всего четыре человека, но детям она казалась просторным залом: ведь для детской фантазии достаточно что-то начертить палочкой на земле — и вот уже готов дворец с залами и галереями.
Единственное окно с пурпурным стеклом причудливо освещало пеструю обивку, на которой переплетались животные, цветы и растения; под куполом висело страусиное яйцо, в багрово-красном освещении оно тоже приобретало удивительный огненный цвет. Наоми показала на стекло, Кристиан посмотрел сквозь него и увидел все окружающее в странном свете: ему вспомнилась огнедышащая гора, о которой рассказывал отец. Все было б огне! Каждый куст, каждый цветок пылал, облака пламени плыли по пламенному небу. Даже аист, гнездо и аистята были охвачены огнем.
