Сейчас уже трудно представить, как Лотман и Бахтин влияли на наше поколение. Я молилась на народно-смеховую культуру вплоть до тех дней, когда уверовала в Бога, вставляла тоннами ее всюду. Низ - начало рождающее? Значит, будет много низа... Частушки ("Фиолетова рубашка, фиолетовы портки, а в портках такая штука, хоть картошку ей толки") мною записывались - на засолку. Слова Лотмана о том, что множество прочтений - залог художественности, пошли сразу в вену...
Я каждый год летала в Ленинград - в Эрмитаж и Русский музей, где в первый раз даже расплакалась - перед "Весной" Борисова-Мусатова. Там одуванчики напомнили мое детство, любимую поляну. О, моцартовский воздух полей моего детства (такая фраза в тот миг поплыла почему-то в воздухе). Я подружилась с Калерией Самойловной Крупниковой, блокадницей, поверившей в мое будущее (искусствоведа). Помню, в первый раз прилетела на выставку Пикассо и сразу ринулась в Эрмитаж. Лишь вечером пошла по Невскому искать ночлег. Во дворе сидели женщины - одной из них и была Калерия Самойловна. Я показала свои нехитрые доказательства благонадежности: студенческий, авиабилет из Ленинграда в Пермь, открытку Пикассо, купленную на выставке, и записную книжку.
- Можно, я прочту на том месте, где открою, и все - приму решение? спросила Калерия Самойловна.
От нее шли волны спасения, и я - конечно - протянула свою записную книжку. "Голубой период Пикассо! Если дома повесить репродукцию, то на мужа никогда не закричишь и ребенка не отшлепаешь". (Комментарий из 2001 года: опыт показал, что эти сладкие пророчества не сбылись в моем случае, но зато тогда они дали мне пропуск прямо в сердце дорогой Калерии Самойловны.)
С живописью связана еще одна моя большая дружба. На четвертом курсе я узнала, что родители переехали в город Белая Калитва Ростовской области. Псориаз легче переносится, когда человек много загорает. И вот я в первый раз поехала в Калитву - с пересадкой в Москве. В столице первым делом бегу, конечно, в магазин "Дружба" (книги стран социализма). Там я и познакомилась с Таней Кузнецовой. Мы рядом рассматривали альбом югославских примитивистов. Таня - генеральская дочка, и ее мама часто потом говорила гостям (на дне рождения Тани - я ездила порой специально в марте):
- Вы только представьте себе: Танечка с Ниночкой познакомились в книжном магазине! (И так год за годом.)
Таня вышла замуж за Сережу Васильева, и эта семья украшает мои московские дни до сих пор.
