Однажды утром, примерно через десять дней после приезда, она проснулась с сильным желанием покинуть дом и побродить в окрестностях в поисках подходящей темы. Она решила, что пойдет в направлении Паблик-Гарденз, о котором с любовью вспоминала со времен детства.
Изучить маршрут по Кейптауну было нетрудно. Улицы нижнего города были прямыми и пересекались как на шахматной доске. Эдерли-стрит — главная улица — спускаясь к бухте, где пересекалась со Стрэнд. Сюзанна раньше уже спускалась к нижнему городу для осмотра магазинов и знала маршруты автобусов и троллейбусов.
Но этим утром она хотела пройтись пешком. Когда вскоре после завтрака она вышла из дома, подул свежий ветер, и она была рада, что накинула на себя просторное пальто. На плече у нее висели фотоаппарат и большая кожаная сумка, в которой лежали экспонометр и запасные рулоны пленки.
Она не раз останавливалась для фотографирования: фруктовой палатки на тротуаре, двухколесной овощной повозки с запряженным пони, нагруженной высокой пирамидой светло-оранжевой морковки и зеленой капустой, домика с красивой железной кружевной решеткой, напоминавшей ей о Новом Орлеане. Она остановилась посмотреть на мальчиков, идущих в школу, одетых в форменные короткие брюки или шорты, и сфотографировала их, увлеченных игрой в лошадки. Цветные дети также шли в школу с независимым видом, поскольку заботы взрослых еще не легли на их плечи. Они тоже были одеты в аккуратную униформу. Однако было заметно, что обе группы детей игнорируют одна другую, как бы не замечая друг друга.
Улицы выглядели спокойными под лучами утреннего солнца, и, хотя это была Южная Африка, кричащие заголовки газет, казалось, не имели к этому отношения. Но она знала, что, несмотря на видимое благополучие, режим апартеида действует. Первые наметки искомой темы зашевелились у нее в мозгу, и она продолжала шагать, наблюдая за окружающим с нараставшим интересом.
Она добралась до верхней части того, что в Кейптауне называли «авеню». Гавмент-авеню вела свою историю от самого зарождения Кейптауна, когда Яном Ван Рибеком были разбиты первые огороды на месте нынешних.
Широкая тропа на красноватой земле была закрыта для автотранспорта, и на протяжении всего дня пешеходы использовали ее как приятную и оживленную улицу, ведущую прямо к Эдерли-стрит. По сторонам были высажены дубы, и когда-нибудь их ветви обещали образовать длинную аркаду, но пока еще это были молодые деревья, не способные соперничать с гигантами Паблик-Гарденз. Этим утром вылетели два десятка благородных голубей с полоской вокруг шеи, и их воркование слышалось повсюду Если какой-то звук и был действительно типичен для Кейптауна весной и летом, так это повсеместное воркование голубей, когда они прохаживались или перелетали с места на место в скверах и на авеню.
