Противники нового старшины торжествовали. Риддель предпочел бы отказаться от выборов, но его друзья нашли, что такой поступок был бы трусостью, и он покорился. Теперь он принял свое поражение спокойно и даже присоединился к общему смеху, встретившему приглашение председателя:
— Мистер Пильбери, не угодно ли вам говорить? Но мистер Пильбери забыл приготовленную речь.
Если б ему позволили говорить тогда, когда он хотел, он мог бы сказать многое — так объяснил он своим друзьям, — но теперь он был «не в ударе». Впрочем, он сделал усилие над собой и начал:
— Джентльмены, дайте слово вельчитам!
Он не имел намерения сказать что-нибудь смешное, тем не менее все рассмеялись. Он продолжал, не унывая:
— Почему бы, джентльмены, старине Кьюзеку… (Слышны голоса: «К порядку! К порядку!») В чем дело?
Председатель заметил оратору, что во время заседаний члены парламента должны говорить друг другу «мистер такой-то».
— Очень нужно этому Ики сбивать меня с толку! — воскликнул обиженный Пильбери. — Ну, так почему бы, джентльмены, мистеру Кьюзеку не… Что ты говоришь?
Это относилось к Фильноту, который, стоя подле своего союзника, давно уже шептал ему:
— Не робей, Пиль, хорошенько их!..
— Почему бы мистеру Кьюзеку не робеть хорошенько, то есть… Кто тебя просит подсказывать, Фильнот? Право, я тебя поколочу… Почему бы мистеру… Тельсон, не бросайся шариками!.. Почему бы…
— Кто поддерживает предложение мистера Пильбери? — спросил Исаакс, которому надоело ждать.
— Я, я! — закричал Фильнот.
— Погоди, я еще не кончил! — перебил его взволнованный Пильбери.
— Мистер Фильнот! — провозгласил председатель.
— Не надо Фильнота! Я буду говорить! — кричал Пильбери.
— К порядку! К порядку! — раздалось со всех сторон.
— Предлагает мистер Пильбери, поддерживает мистер Фильнот… — начал было председатель.
— Погоди, я еще не говорил! — крикнул Фильнот.
— К порядку! — сказал Исаакс.
— Сам ты — к порядку! Я имею право говорить!
— И я, я первый начал! — отозвался Пильбери.
— Ты бы все равно никогда не кончил.
— А тебе какое дело?
— Те, кто согласен с предложением мистера Пильбери, — направо; те, кто не согласен, — налево! — произнес Исаакс как можно громче.
Палата немедленно разделилась, и, прежде чем два непризнанных оратора успели опомниться, предложение их было опровергнуто большинством трехсот двадцати против двух.
Когда они ушли, Исаакс поставил вопрос об избрании Блумфильда в президенты, и Блумфильд был выбран единогласно, так как отделение директора не пожелало подавать голоса. Среди громких и продолжительных рукоплесканий новый президент занял свое место и, когда тишина была восстановлена, сказал:
