Вошел Боря Ихлинский и сразу закричал:
- Алла Рибарбар вместо того, чтобы полюбить меня, вышла за своего Розена! Розен, почему ты бил меня в третьем классе каждый день? - плаксиво вопрошал он, нависая над сухоньким Розеном всей своей спортивной громадой.
- А чтобы Аллу отбить, - безмятежно говорил Юра Розен. - Я ведь знал, чем все может кончиться.
Но гостям Лидии веселье казалось ползущим вполсилы, пока не появлялся Алеша. К тринадцати годам он резко вырос и ходил немного искосясь, так и не приспособившись к удлинившемуся костяку.
- Милые гости! Оказывается, у собаки четыре ноги. Мы ведь взяли собаку Дженни у милого Александра Ивановича, папиного начальника. Лаборатории. Он же лег в больницу.
Егор Крутывус, надежно опередивший всех по части застолья, бесконтрольно ляпнул:
- Брунов-то? Да какое там в больнице, он же умер.
Алеша с жалостью посмотрел на Егора, как на человека, который не все понимает:
- Не умер, нет, не умер, милый Егор Егорович.
Егор побурел и убежал на площадку курить. А Алеша сказал:
- Но мы-то, милая мамочка, вместе с голубчикиным папочкой никогда не умрем!
- Да ты не обращай на Егора внимания, Леш, - загорячился Бояршинов. Егор ведь немного глухой к языку.
- Не глухой, нет, нисколько не глухой, что вы, дорогой Евгений Бояршинов.
Алеша назвал Женю так торжественно, потому что, медленно обчитывая пермские газеты, он часто встречал подпись "Евгений Бояршинов". Женя писал о выставках, книжках местных авторов и прочих культурных происшествиях.
Забегая вперед, скажем, что во время перестройки он стал подписываться по-свойски: "Женя Бояршинов".
Вбрела почтенная Дженни, овчарка со спиной широкой, как стол.
- Дженнястик, - окликнул ее Алеша, - почему ты сегодня не такая... Ты куда подушку понесла с дивана? Она для милых гостей. И эту не бери, на которую облокачивается наша царственная Галина Васильевна. Ты ведь еще не знаешь, что много лет наша Галина Васильевна дает нам милые книжки. Из магазина.
Тут Веня обиделся, что Алеша давно на него не обращает внимания, и сказал:
- У меня, Алеша, знаешь ли, есть дог, зовут его Приск. Ох, он не любит, когда на улице наметет снега по яйца ему.
- Не по яйца, нет, не по яйца, дорогой Вениамин Георгиевич, испуганно и громко возразил Алеша, желая, чтобы все было чинно.
Надька пьяно и растроганно посмотрела на Алешу и обратилась ко всем: мол, господа, помните, как Алеша сказал, когда его возили к экстрасенсу: "Мамочка, дай милому экстрасенсу денег!"
