Не далее как неделю назад друзья обманом заманили меня в адский негритянский клуб. Выпив пару текил и оглядевшись по сторонам, я заметила в углу толстого негра в белом свитере и такой же бейсболке. Лица его в темноте я не разглядела, помню, улыбался уж очень широко. Хороший, думаю, человек, радостный, издалека светится. И пошла его кадрить. Тут на удачу заиграла моя любимая песня в стиле рэп, и я даже собралась элегантно упасть на пол и задергаться змейкой. Нужна была только нижняя поддержка.
– Привет! Пошли танцевать! – крикнула я негру в ухо.
– Сорри, но андестенд… – попытался отодвинуться он.
– О! Инглиш! – И я решила поддержать удачно завязавшийся разговор. А поскольку английского я не знаю в принципе, то выдала все, что вспомнилось в пьяном мозгу: – Май нейм из Ирина! Ю бьютифул мэн! Ай лав ю! Ай нид ю! Фак ми! Сенкью! – И, довольно улыбаясь, шмыгнула в другую часть зала.
Негр открыл рот и часто заморгал, а потом подозвал своих друзей и принялся показывать на меня, будто я – Марайя Кэри. Они еще долго посылали мне воздушные поцелуи и звали танцевать.
Подруги, увидев, каким оглушительным успехом я пользуюсь у африканских юношей, попросили поделиться рецептом. Но я им ничего не сказала, пусть, гадины, думают.
[8 марта]
А ты как думал, придурок?
Уверена, что в жизни каждой женщины всегда только один любимый мужчина, какой бы бессердечной развратницей она ни была. Можно изменять, флиртовать со всеми подряд, но при этом чувствовать биение сердца только при ЕГО появлении. Это не я придумала, это в Яндексе пишут. Видимо, розетка в груди у нас всего одна. Вставляешь туда невидимую вилку с проводом и привязываешься к человеку.
Когда мы ругаемся с Максом, я на пару дней уезжаю к Роме. С бывшим парнем мы – почти родственники. В его квартире хранятся мои вещи. А еще он всегда рад меня видеть. Включит мультик, сделает массаж и погладит юбку на завтра. Чтобы не чувствовать дискомфорта при переездах, обоим мужчинам я купила одинаковые ковры и занавески. Это цинично только на первый взгляд. На самом деле у меня нет своей квартиры. А снимать отдельное помещение только для того, чтобы там лежала одежда, глупо.
Когда я уезжаю, Макс злится вовсе не потому что меня больше не будет рядом. Его бесит, что я еду к БЫВШЕМУ. Как любой собственник, он просит меня не горячиться и не делать глупостей. А попросту – не изменять. «Только не бросай меня в терновый куст! Только не бросай меня в терновый куст!» – злю я его еще больше и сваливаю.
