— Ты что-то придумала? — осведомилась Фелисия, внезапно прекратив прыжки по гостиной и с размаху плюхнувшись в кресло.
— В конце концов это ведь я виновата, что ты попала на выставку и увидела предмет своей безумной страсти, — философски произнесла Нэнси.
В ее словах была доля истины, и все же Фелисию больше интересовала практическая сторона вопроса. Как именно подруга собирается ей помочь? Она выжидательно посмотрела на Нэнси, но та не спешила делиться своими планами.
— Да и перед собой я тоже виновата, — продолжала Нэнси, словно не замечая устремленного на нее нетерпеливого взгляда. — Подумать только, я могла бы еще целую неделю провести в одном из лучших отелей мира и спокойно наслаждаться жизнью. А вместо этого мне завтра предстоит возвращение в мою тесную съемную квартирку. Она, конечно, очень милая, но… — Нэнси задумчиво посмотрела в окно, на ее лице появилось выражение смирения с неизбежным. — Эх, — Нэнси со вздохом махнула рукой, — сама себе все испортила. Чего уж теперь…
Фелисия уже разгадала коварный маневр подруги и мудро решила не прерывать ее излияний. Она превосходно понимала, что чем явственнее будет ее нетерпение, тем дольше продлится этот спектакль. Нэнси, конечно, не откажет себе в удовольствии ее помучить. Что ж, это развлечение подруга заслужила.
Фелисия сцепила руки на коленях и, опустив глаза в пол, принялась изучать узор на ковре.
Хитрость удалась — Нэнси быстро наскучила эта забава, и она уселась на диван рядом с Фелисией.
— Скажи, а что, собственно, ты в нем нашла?
Этого вопроса Фелисия ожидала меньше всего. На секунду ей показалось, что она попросту ослышалась или речь идет вовсе не о Герберте Фэйрфаксе. Может, Нэнси спрашивает о Ройсе?
Перед мысленным взором Фелисии вновь появилось лицо Герберта, его необыкновенные темные бархатные глаза, ласковые и непостижимо манящие. В своем нынешнем состоянии Фелисия не допускала даже мысли, что, увидев однажды Герберта Фэйрфакса, можно остаться равнодушной, да еще наивно спрашивать, что, мол, в нем такого особенного.
— Нет, я, конечно, понимаю, Герберт очень привлекателен, даже красив, — как ни в чем не бывало развивала свою мысль Нэнси. — А ведь ты почти два дня убивалась, но по своему аристократическому обыкновению держала все в себе. И только сейчас тебя прорвало.
Нэнси смерила подругу долгим проницательным взглядом, в котором помимо сочувствия сквозило любопытство. Фелисия лишь опустила голову. От Нэнси невозможно ничего скрыть. Действительно, с того самого момента, как они вышли из здания галереи, ее не покидали мысли о Герберте. А какую жуткую ночь она провела в лихорадочных метаниях на просторной кровати роскошного номера!
