– Что же делать? – вырвалось у меня. Заклятие-изменение, примененное к флерсам, оказалось куда сложнее и опаснее, чем я думала.
– Мы вам говорили… – начал мальчик
– Да перестаньте, – тихо отмахнулась я. Не собираюсь я их убивать. Ведь не убила, защищая свою жизнь, не смогла и не захотела.
Присмотревшись, я увидела, что зеленые вены уже в лучшем состоянии – они напоминали нити-мулине, а ведь вчера почти не просматривались.
– Как вы пережили эту ночь? – осторожно спросила я.
Мальчик криво усмехнулся.
– Не хотелось бы ее повторения…
– То есть если я опять вскрою наросты и посыплю маком…
– Семя жжется, – тихо сказала девочка. От этих слов у меня перехватило дыхание – я поняла, каким пыткам их подвергла.
– Мы опять окажемся на грани смерти, – закончил мальчик мое предложение.
– Есть ли какой-то другой метод вернуть вас?
– Нас нельзя вернуть. Мы не флерсы!
Я отошла к окну, принимая, наверное, самое тяжелое решение в своей жизни.
– Флерсы, – солнечный свет заливал глухую стену дома напротив…– Флерсы. Я мало знаю, но не так уж мало могу. Если вы устали бороться, то я буду бороться за вас. Вчера вы не поддались, сопротивлялись приказу вампа. Это всё решило, – твердо закончила я.
– Поймите, мы устали от боли. Не мучайте нас.
– Мы убивали «весенних», как нам жить с этим?
– Вы убивали? А вы могли отказаться убивать? Не могли. И не надо больше об этом. Я приняла решение, и ваши доводы не заставят меня изменить его.
– Вы жестоки… – сам себе сказал мальчик.
Эти слова кольнули сердце стилетом, слезы обиды наполнили глаза. Вздохнув, я собралась и ответила:
– Это жестокость врача.
Что бы они ни говорили, что бы ни делали, я уничтожу эту альтернативную черную vis-систему и верну им крылья. Еще не знаю, как, но верну, и они снова станут флерсами. Я всегда была рациональна, пеклась о своем благе и никогда не тратила сил зря. Но всему когда-нибудь приходит конец, всё рано или поздно меняется… или умирает.
– Вы смиритесь с моим решением или будете препятствовать? – спросила я.
Ландыши переглянулись
– Мы не будем вредить или как-то препятствовать, но ночью…
Я кивнула, понимая – ночью никаких гарантий нет.
– Алехандро окончательно мертв, – произнесла я, вглядываясь в них.
Ни радости, ни облегчения на лицах. Значит, кроме него есть еще твари, могущие отдать им приказ. Следовательно, как ни прискорбно, придется их на ночь как-то… обезвреживать.
Решив, что все сказано, я приложила руку к сердечному vis-центру девочки и направила зеленую силу. Напрасно я опасалась, что не смогу добровольно им отдать – я врач, я лечу. Влив немного, потому что сила очень медленно и тяжело двигалась по венам, я точно так же приложила руку к мальчику.
