Курсы обучения верховой езде были не лучшим местом предаваться пустым размышлениям.
— Ну, давай, малыш, забирайся сюда, — обратился он к мальчугану, стоявшему рядом. Несмотря на явный испуг, парнишка выполнил команду Кэла. Мгновение спустя он уже сидел на спине кобылки, сияя от удовольствия. Вот такая работа Кэлу нравилась. Если бы его брак сложился по-другому, у него мог уже быть свой сын, которого бы он обучал…
Черт побери, он снова отвлекся. Вернувшись к действительности, он показал мальчику несколько основных команд, а потом принялся наблюдать, как тот их выполняет.
Уголком глаза Кэл следил за Лорен, которая, как оказалось, уже ездила верхом раньше. Один из его ковбоев помогал ей взобраться на лошадь, мышастого мерина. Глядя, как она одним прыжком взлетела в седло, Кэл решил, что она, в общем-то, не нуждается в помощи. Но когда она попыталась заставить нетерпеливо перебирающего ногами мерина стать ровно, тот попятился. И чем упорнее она пыталась утихомирить лошадь, тем сильнее та пританцовывала.
Кэл шагнул вперед и схватил коня под уздцы.
— Стоять, Бак. — Он посмотрел на Лорен. — Проблемы?
— Как вы догадались? — Лицо ее залилось краской.
— Думаю, что знаю, в чем ваша проблема. — Он оценивающе окинул взглядом ее английские сапоги для верховой езды, облегающие икры. Они немного не сочетались с белой стетсоновской шляпой, которые они роздали всем гостям, но все равно смотрелись неплохо.
— Ну, так скажите мне.
Он решил, что ему нравится смотреть на нее, на то, как она горделиво возвышается над ним, сидя на лошади. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы отогнать образ Лорен в одних только черных сапогах и больше без ничего. Интересно, а она пишет как раз об этом? Нет, наверное. Что-то подсказывало ему, что посетившая его фантазия была исключительно мужской.
— И что же я делаю неправильно, Эйнштейн?
— Вы привыкли к лошадям, выдрессированным на английский лад, правильно?
— Естественно! Вот почему он меня не слушается.
— Именно так. Эти лошади выучены на западный манер. Они реагируют на касание повода к шее, а не на натяжение мундштука во рту. Попробуйте сами, — предложил он, отпуская уздечку. — Прикоснитесь поводом к правой стороне шеи, и он повернет налево.
Она так и сделала, и на лице у нее отразилось явственное удовольствие, когда лошадь повиновалась.
— Это так непривычно. — Она заставила Бака попятиться. — А как насчет ног?
«Да, как насчет ее ног?» Вчера он не мог оторвать взгляда от ее лица. Холодные синие глаза и пухленькая нижняя губка, которую она так чопорно поджимала. Но стоило ему увидеть, как она садится на лошадь, и он уже не мог не думать о том, как ее стройные ноги охватывают его.
