В долине реки Аргун мы встретили тётю Аслана — бабушку Социту, работницу настоящей водяной мельницы! Целый день Социта шелушит початки, жарит на огромном подносе семена. Бурный поток воды поступает в желоба, те крутят маховик, который растирает жареные кукурузные зёрна в пыль. Готовую муку Социта сортирует в мешки: это для Асет, это для Хавы. Заказ от жителей окрестных сёл большой, поэтому мельница работает и днём, и ночью.
Ближе к вечеру Аслан решил устроить пикничок. Взял пива, вяленой рыбы и привёл свою "Ладу" на отвесный склон. Внизу, как на ладони, виднелись аулы (каждый о нескольких дворах). На горизонте — величественный Башлам (Казбек).
— Хорошо у вас, Аслан, спокойно...
— Раньше к нам гости часто наведывались, не боялись. А теперь… Вы первые за много лет.
— Чеченцы очень часто повторяют "раньше". А что же будущее, Аслан?
— Жизнь возрождается. На следующий год сюда из Грозного асфальтированную дорогу построят. Газ проведут. В этих горах планируют горнолыжный курорт построить, чеченскую "Швейцарию". Надо же как-то народ привлекать! Восстанавливается республика.
— А насчёт войны что ты думаешь?
— Я не знаю ни одного чеченца, который хотел бы, чтобы такое повторилось.
…Утром мы отправились на попутке обратно. В салоне автомобиля играли арабские напевы.
Мы вновь проехали и торжественные, и печальные места. Пребывание в Чечне вызывало уже не тревогу, а какие-то новые, непонятные чувства.
1
Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ
Изнуряющая жара в Москве — явление погодное. Но нестерпимость этого жара — отчасти рукотворение. Во время этой жары побывала в Минске. Тоже большой город. Но жара переносится там легче. Потому что город, банально выражаясь, утопает в зелени: парки, скверы, газоны, деревья вдоль дорог и улиц...
В Москве же заасфальтирован и затыкан домами каждый кусочек земли, еще недавно бывший сквером, газоном… А как быстро происходит нагревание (остывание) камня, бетона, асфальта и земли, травы, дерева, знакомо еще по курсу физики. Если не изучали или забыли, можно путем следственного эксперимента подойти и потрогать. Для сохранения и усиления жара в банях печки набивают камнями.
Дома в городе — это огромные печи. Автомобили — мобильные буржуйки. Нагревшись за день, они пышут жаром и даже к утру едва ли остывают. Не успевает остыть и воздух. А днём вбирают в себя новое тепло, чтобы затем вновь с нами им щедро поделиться. Городские эффективные застройщики этого не понимают? Но виды с вертолётов их поместий в Подмосковье, которые нам демонстрировали, чтобы мы порадовались, что кое-кто уже стал жить и лучше, и веселей, свидетельствуют: нет, понимают. И их дома тоже утопают в зелени, лужайки радуют глаз изумрудом травы. Ни один из тех, кто превратил Москву в асфальтово-бетонный саркофаг, не выложил свои поместья этими же материалами: асфальтом и бетоном.
