Из многих стартовых площадок теперь действует лишь одна — та самая, с которой стартовал в небо Юрий Гагарин. Остальные перестали использоваться, и сквозь трещины в бетонном покрытии уже продирается живучая и неприхотливая степная трава. Вокруг площадок космодрома, почти вплотную с ним, пасутся стада баранов и всякой другой местной живности во главе с древними, как вся эта земля, чабанами, укутанными в свои телогрейки-халаты. Словно само средневековье, откуда ни возьмись вылезшее, наступает на космодром. Стремится поглотить чуждое великолепие, пришедшее сюда из нового времени. Заглушить его мычанием, блеянием и ржанием скота, гортанными криками пастухов.
Операция запуска повторена здесь со времен Гагаринского полета тысячи раз. Но с объявлением пятиминутной готовности каждого из присутствующих при старте охватывает волнение. Ракета, корабль и все наземные системы десятки раз проверены. Нет никаких отклонений от нормы. Тем не менее сердца стучатся все чаще, лица напряжены. Над степью опускается тишина, внезапно умолкают птицы и звери, и огромное палящее июльское солнце удивленно таращится на ракету и людей, задумавших победить притяжение Земли и приблизиться к звездам.
Над завороженной степью, оглушая и раздавливая перепонки, проносится мощный рев проснувшихся двигателей. В этом реве-плаче новорожденной ракеты-звезды слышен и рык дракона, и боевые кличи древних славян, и "ура" красных армий. Оцепеневшие от ужаса бараны на пастбище сбиваются в кучу, вытаращив глаза, чабан шевелит губами, не то поминает Аллаха, не то восхищается силою русов, побеждающих прошлое, среди пустыни воздвигающих будущее.
Из-под ракеты рвется беснующееся пламя. Раскаленные огненные языки упираются в газоотражатели, бьются вверх, по газоотводным каналам выбрасываются от площадки. Рев превращается в какой-то всесокрушающий грохот и вой. Ракета медленно отрывается от Земли. Кабель-заправочная мачта и башня обслуживания отходят от корпуса ракеты. Пуск. Белая колонна плавно и величаво всплывает над землей из пламени, грохота и дыма. Стремительно разгоняется. Триста тонн, несущие в космос семь тонн грузов, необходимых на орбите, рвутся в синее, без единого облачка, небо.
Все, широко раскрыв глаза, уставились на чудо. Поневоле начинаешь верить в непобедимость советской страны, это чудо создавшей. Очередной советский "Союз" на глазах тысяч людей, десятков теле- и фотокамер уносится в небо, все быстрее превращаясь в огненный шар — второе солнце. Будет жить российский космос!
