Мэри умолкает и снова вспоминает о французском коньяке.
— Повторите точно, что вы ему сказали, — прошу я, выждав, когда она выпьет количество, достаточное для поднятия духа.
— И это я должна повторять? — вздыхает она.
— Да, конечно. И точно так же: слово в слово!..
* * *
На улице уже темно, и люстра в моём кабинете давно зажжена, когда я, наконец, благоволю заключить:
— Я вами доволен, Мэри.
— А меня просто уже мутит!
— Ну, женщины нашей профессии всегда или безрассуднее мужчин, или слишком мягкотелы. Вы относитесь ко второй категории.
— В таком случае я прошу вас больше не впутывать меня в подобные афёры.
— Учту вашу просьбу, хотя и с глубоким прискорбием. При большей твёрдости характера из вас вышел бы отличный работник. Вы рождены искушать. Я видел, как вы демонстрировали ему свои прелести.
— К вашему сведению, я не собиралась их демонстрировать, а он на них не обращал никакого внимания. Он, похоже, жаждет только наркотиков!..
— Ну, вы удовлетворили и эту его жажду. Значит, сделали доброе дело.
— Вы даже злорадствуете по поводу судьбы этого несчастного, которого послали на встречу со скорой смертью.
— Ладно, ладно, — произношу я успокаивающе. — Отбросьте чёрные мысли. Сегодня вечером нам предстоит встреча не со смертью, а с четой Адамс.
Через час мы действительно у Адамсов, чтобы поприветствовать супруга, вернувшегося с конгресса журналистов. К счастью, приветствовать не нужно, так как лощёный дипломат уже сидит с сосредоточенным видом за карточным столом в компании своей прелестной супруги, не столь прелестной госпожи советницы и просто антипатичного Бенета.
Госпожа Адамс, как и следовало ожидать, встречает наше появление холодной любезной улыбкой. Помощник торгпреда и радист с жёнами, как всегда, занимаются гимнастикой под звуки магнитофона. А Франк расхаживает по комнатам со стаканом виски в руке, занятый своими мыслями и процессом дегустации.
Мы с Мэри располагаемся на диване, и я тотчас снабжаю её любимым напитком и даже приношу тарелочку с зелёными маринованными оливками, потому что в этот вечер я необыкновенно учтив. Когда я в хорошем настроении, я сама учтивость.
Мы некоторое время молчим, чтобы отдохнуть после тяжёлого рабочего дня. Но Мэри не в состоянии долго молчать, и вскоре она начинает какой-то монолог, из которого я улавливаю только последнюю фразу:
— …Если наркотик — единственная перспектива для этого молодого идиота, то спрашивается, какая перспектива у нас в этой проклятой жизни…
