— Но вы же встречаетесь с людьми…
— Да, с коллегами из западных посольств, которые столь же осведомлены, как и мы. Иногда мне удаётся узнать о каких-то политических слухах, чтобы приукрасить ежемесячный отчёт посла. Вот и всё.
— А контакты с местными людьми?
— Таких контактов почти нет. А те, что есть, протокольные и бесполезные.
— Но такое положение надо бы изменить! — произношу я с энтузиазмом начинающего.
— Чудесно! Измените его! — смеётся Адамс.
— Неужели это невозможно?
— Я по натуре оптимист. Значит, склонен считать, что это возможно. Однако для того, чтобы его изменить, надо сначала изменить кое-что другое.
— Что, например?
Он смотрит на меня, словно оценивая, насколько я опасен. Отпивает глоток виски и только тогда произносит:
— Всё это старая история, Томас. Так что не вижу смысла опять пережёвывать старое.
— Понимаю, — говорю я примирительно. — Я здесь человек новый, и, естественно, вы относитесь ко мне с подозрением…
— Дело не в подозрительности. Просто эти бесполезные разговоры ни к чему.
Он молчит. Я тоже молчу, украдкой разглядывая его. Знаю я подобных типов. Красавец, баловень судьбы, человек, привыкший производить впечатление. Он так любит производить впечатление, что даже сейчас, несмотря на своё заявление и желание быть осторожным, едва удерживается, чтобы не блеснуть своим особым мнением по вопросу.
Похоже, я угадал, потому что, когда молчание слишком затягивается, Адамс вдруг не выдерживает:
— Всё это началось более четверти века назад. Началось плохо; и мы не сделали ничего, чтобы стало лучше, так что бессмысленно сидеть и рассуждать, отчего у нас плохо идут дела. С самого своего появления здесь мы стали пугать их угрозой военного вмешательства. Потом принялись толкать своих политических друзей здесь на такие дерзкие акции, что власти, наконец, начали их преследовать. Затем мы развернули подрывные действия, а после серии неизбежных провалов сосредоточили свои усилия на тайной разведывательной деятельности, что, конечно, не осталось незамеченным и привело к ряду судебных процессов. Не говоря уж о таких мелочах, как, к примеру, финансирование радиостанций, которые до сих пор занимаются подстрекательством и оплёвываем всего и вся в этих странах.
Хозяин кабинета наливает ещё виски, потом содовой и отпивает глоток, чтобы проверить, правильна ли пропорция.
— И после всего мы с вами удивляемся, что эти люди не приходят на дружеский обед и не предоставляют любезно те сведения, которые вызывают у нас профессиональный интерес.
