У него ушло несколько секунд на понимание сарказма.
– Мы сражаемся по-другому.
– Вам придется работать очень "по-другому", Дарман, – Этейн казалась абсолютно раздавленной, как будто он ее разочаровал одним своим появлениям. – Вам действительно по десять лет?
– Да. Наше взросление ускорено.
– Как можно обучить толковых солдат за такое время?
– Очень интенсивными тренировками, – так трудно было не произносить "мэм" каждый раз. – Нас создали из лучшего геноматериала. Взятого у Джанго Фетта.
Этейн вскинула брови, но больше ничего не сказала. Потом поднялась, дотянулась до корзины, стоявшей на низкой балке и протянула ему. В ней было полно странных круглых предметов; запах показывал, что они съедобны, но он решил проверить.
– Это пища?
– Да. Местный хлеб и что-то вроде пирога. Ничего особенного, но подкрепиться можно.
Дарман откусил немного, и комочек смялся в его пальцах. Чудесно. Сильный запах, надо прожевать… определенно, одно из лучших среди того, что он ел; не дотягивает до уджа, но так превосходит безвкусные, бесцветные, лишенные запаха рационы, что кажется великолепным.
Этейн внимательно наблюдала за ним.
– Вы, наверное, умираете от голода.
– Чудесно.
– Об армейской пище я многого не знаю.
Дарман потянулся к поясу и вытащил кубик сухого рациона.
– Попробуйте.
Она понюхала его и откусила. Выражение легкого недоверия медленно сменилось отвращением.
– Это ужасно. В нем ничего нет.
– Идеальный питательный профиль для наших нужд. Нет запаха – и враг его не засечет. Нет волокон – так что конечный продукт будет минимальным, и по нему нас не проследят. И…
– Я поняла. Вот так они с вами и обходятся? Как со скотом?
– Мы не голодаем.
– А что вы любите делать?
Дарман понятия не имел, какого ответа она ждала.
– Я хороший стрелок. Мне нравится моя "ДС-17"…
– Я говорю про свободное время. У вас оно есть?
– Мы учимся.
– Конечно, нет семьи, – констатировала она.
– Есть – братья по отряду.
– Я имела в виду… – она осмыслила свои слова. – Нет. Я понимаю.
Этейн подвинула корзину с хлебом поближе к нему.
– Моя жизнь не сильно отличалась от вашей… разве что еда была получше. Ешьте. Можете съесть все, если хотите.
А он хотел. И старался не смотреть, пока Этейн выжимала воду из своей мантии и вытрясала ботинки. В ее присутствии возникало странное чувство… он не мог его определить; она была не просто командиром-джедаем, которого он ожидал. Как учили.
Единственные женщины, которых он помнил, были каминоанскими медтехниками, чьи тихие безразличные голоса пугали больше, чем вопли сержанта. И его взводу суллустианка однажды читала неприятно запомнившуюся лекцию по шифрам.
