Серина кивнула.
— Девушки никогда не могли устоять перед чарами Тайлера — все, кроме меня. То же самое было и с его отцом. Хотя тот был совсем другой.
— Я думаю, — продолжал Эдгар, — что она не из кротких. Обрати внимание на линию ее подбородка и некоторую твердость в очертании рта. Мне бы хотелось увидеть, как она улыбается — она, вполне возможно, удивит нас.
Но спутница Уэйд Тайлера не улыбалась. Время от времени она заботливо посматривала на мужчину, сидевшего рядом с ней, но не прикасалась к нему. Руки ее спокойно лежали на коленях, такие же загорелые, как и ее лицо. Это были широкие крепкие руки с короткими обломанными ногтями — совсем не ухоженные руки, не похожие на руки леди. Единственным их украшением было обручальное кольцо.
Уэйд поморщился, очевидно от резкой боли в ноге, и она обеспокоено склонилась к нему. Серина не слышала ее слов, но, по-видимому, девушка убеждала его прилечь на свободной скамье, по возможности заснуть и дать отдых раненой ноге. Кавалерийская форма Уэйда с лейтенантскими нашивками была во многих местах залатана и выглядела гораздо потрепаннее, чем форма Эдгара. Уэйд с удовольствием растянулся на скамье и сразу же забылся тяжелым сном. Жена его на мгновение склонилась над ним, легко коснувшись рукой его лба, как будто желая удостовериться, что нет жара, а затем снова откинулась на спинку сиденья, глядя прямо перед собой невидящими темными глазами, едва ли замечая что-либо вокруг себя.
— Джемми Тайлеру нужна мать, — тихо проговорила Серина. — Если бы не Адам, я не знаю, что бы он делал в последнее время. Адам удивительно замечательно обходится с мальчиками.
— Как Адам? — спросил Эдгар.
Серина на минуту задумалась. Ее брата по обмену освободили из тюрьмы Либби всего два месяца назад, и еще рано было говорить, как он. Ему необходимо было восстановить силы, приступы лихорадки все еще повторялись. Он всегда отличался противоречивым умом, а сейчас иногда казался полным горечи. Но он чудесно обращался с ее двумя мальчиками и был особенно добр к Джемми Тайлеру,
Прежде чем она собралась с мыслями, чтобы ответить на вопрос мужа, девушка в поношенном коричневом наряде поднялась и направилась к дамской каюте. Серина помедлила не более сорока секунд, затем извинилась перед мужем, который с понимающим юмором кивнул ей, и последовала за девушкой.
Каюта была обтянута красной обивкой, на окне висели красные репсовые шторы, а на стене мутноватое зеркало. Серина с удовлетворением отметила, что они одни. Молодая женщина сняла шляпку и пригладила темные волосы, уложенные тяжелыми кольцами над ушами. На затылке роскошный узел волос удерживался сеткой, и рассеянные пальцы машинально проверили, все ли шпильки на месте. Она не обратила на появление Серины никакого внимания, но продолжала смотреть на свое отражение в мутном зеркале, как будто с интересом разглядывала незнакомку.
