— Я говорила с Джемми вчера вечером, — сказала она, когда они начали спускаться. — Он мне нравится, Уэйд. Он? прямолинейный и откровенный, но, кажется, одинокий малыш.
Уэйд снова странно взглянул на нее, и у нее появилось мимолетное впечатление, что его что-то тревожит в Джемми. Но тут они оказались у двери в гостиную его матери, и голос миссис Тайлер призвал их входить.
Волна теплого воздуха и аромат зимолюбки уже были знакомы, так же как и прямая фигура в черном, ждущая их в своем кресле у огня. В это утро на миссис Тайлер был белый кружевной чепец с лиловыми бантами, который казался немного неуместным при строгой суровости остального наряда. Вид этого чепца заставил Лору немного смягчиться по отношению к старой женщине. Если в миссис Тайлер, была искорка женского тщеславия, о возможности которой говорили чепец и ухоженные руки, вероятно, можно отыскать и нежную струнку, и способность к любви.
— Я все ждала, когда же вы сойдете вниз, — произнесла миссис Тайлер, хотя стрелки на каминных часах показывали всего лишь без десяти восемь. — Полагаю, ты хорошо спала, Лора?
— Думаю, я не пошевелилась за ночь ни разу, — ответила Лора. — А как вы спали?
Миссис Тайлер взялась за тяжелые деревянные колеса своего кресла.
— Я никогда и не надеюсь проспать больше нескольких часов.
Даже в столь ранний час на ее руках сверкали кольца, и хотя при дневном свете не так ослепительно, новее же камни вспыхивали всякий раз, когда она делала движение руками.
— Давай я помогу тебе, мама, — быстро сказал Уэйд, и несмотря на свой костыль, сумел, взявшись одной рукой за обитую кожей спинку кресла, покатить его в холл.
Когда они дошли до столовой, Элли быстро открыла и закрыла дверь. В этой комнате царило суровое достоинство. Никаких легкомысленных цветочков, тускло-красные обои на стенах, мебель темного ореха. На массивном буфете стояли серебряные блюда, многорожковые канделябры и замечательный чайный сервиз из серебра. В камине потрескивал огонь, но комната была большая и менее уютная, чем гостиная, из которой они только что вышли. У Лоры возникло подозрение, что в холоде и тяжелом мраке этой комнаты нелегко будет сохранить веселье.
Кресло миссис Тайлер подкатили к столу, и Элли быстро подложила ей дополнительные подушки. Уэйд отодвинул стул для Лоры и легко коснулся ее плеча, когда она садилась. Зоркие глаза старой леди не пропустили этот жест, и взгляд их стал жестче. Лора быстро перевела взгляд на натюрморт над буфетом — неуклюжее и гнетущее изображение мертвой дичи и рыбы. Мрачная картина, подумала она и стала гадать, нельзя ли убедить Уэйда оживить эту комнату чем-нибудь более радостным.
