Как отмечает, в связи с этим, Гуссерль, интенция древних греков, отличается, скажем, от нашей, – поэтому и мир, как представление древних греков, отличается от мира, как нашего представления. И Гуссерль предлагает предметом психологического опыта сделать не миро-представление, а миро-представляющего субъекта; но не как субъекта в его синтетической целостности, а частично, в аналитическом разложении, как пучок интенций, инвариантных относительно случайных индивидуаций:
«Универсальная задача феноменологической психологии состоит в систематическом изучении типов и форм интенциональных переживаний, а также в редукцииих структур к первичным интенциям…». Эта редукция, по мысли Гуссерля, заключается в эпохэ:
«Феноменолог, который хочет лишь фиксировать феномены и познавать исключительно свою собственную "жизнь", должен практиковать эпохэ. Он должен наложить запрет на любую обычную объективную "позицию" и отказаться от любого суждения, касающегося объективного мира…». «Наше универсальное эпохэ заключает, как мы говорим, мир в скобки, исключает мир (который просто здесь есть), из поля субъекта…».
Итак, «Феноменологическая редукция к феноменам, к чисто психическому требует двух уровней. Первый - систематическое и радикальное эпохэ всякой объективирующей "позиции" в переживании…». «Второй - максимально полная фиксация, постижение и описание тех многообразных "явлений", которые уже не суть "объекты", но "единицы" "смысла"…».
Смысла? Что это значит? Гуссерль говорит, что в результате универсального эпохэ вместо объективного мира является «так-то и так-то переживаемый-воспринимаемый-вспоминаемый-выражаемый в суждении-мыслимый-оцениваемый и пр. мир как таковой, "заключенный в скобки" мир: является не мир или часть его, но "смысл" мира».
Использование понятия «смысл» может означать только одно – весь объективируемый «мир» прочитывается как развёрнутое высказывание представляющего субъекта о себе и своём, и смысл этого высказывания есть его (субъекта) первичная интенция. Например, мы видим мир, наполненный грехом, неправдой, разрушением, войнами и катастрофами, и понимаем, что смысл этого видения – приближающийся конец света. И отсюда делаем заключение, что первичная интенция индивида, создающего такую объективацию, есть вера в близкое светопреставление и ожидание такового, – вот смысл апокалиптичного мира пророка; и он же – его интенция, или напряжение духовного поля, разряжающегося в апокалиптичное мировидение.
