- Этих фамилий в книжке нет.
- Там много чего нет. Многого и многих. В сущности, эта книжонка всего лишь попытка заглянуть в тень. В тень, которая возникла в конце семидесятых и которая накрыла нас всех сейчас. Политический процесс, дорогой мой Володя, имеет колоссальную инерцию, прямо как асфальтовый каток под гору. Особенно когда катится в такой тени, почти в темноте. А тот, кто со стороны, или почти со стороны, заглядывает в эту тень - обычно и попадает под этот каток. Я не хотел бы видеть своего сына в этом качестве.
- Ясно. А мне что посоветуешь?
- Исполнителя ищи. Ни в коем случае не дальше.
А если слишком хлопотно - постарайся прикрыть дело. Спусти на тормозах. Прижмут - уходи. Без работы не останешься - гарантирую.
- Спасибо, подумаю.
- Думай, думай. И порешительнее... думай. Время такое - резкости требует. Или, как всегда, побаиваешься?
Елизаров не ответил. Он окинул взглядом невысокую представительную фигуру своего собеседника, пожал протянутую руку и подумал про себя:
"Конечно, всегда боялся и до сих пор боюсь.
Больше всего я боюсь стать похожим на тебя".
Генерал давно ушел, а Елизаров долго еще сидел за столом, размышляя над советом приятеля.
"Как бы я поступил, попадись мне такое дело году в восьмидесятом? Н-да... Энтузиазма бы не испытал, это точно. Как Васька сказал? Старые грехи".
Полковник взглянул на фотографию, что лежала под стеклом в центре стола. Любительский снимок - не очень резкий, мутноватый. Молодое улыбающееся лицо, танкошлем, сбитый на затылок, солнечный блик от закрепленного на броне трака...
Старший лейтенант внутренних войск Николай Владимирович Елизаров погиб в Карабахе весной восемьдесят девятого года. Где-то там и лежит вместе со своим экипажем...
"Теперь мне даже рисковать нечем. И выиграть я ничего не могу. Точнее, что бы я ни выиграл, ничего меня не устроит. Даже грехи замаливать бесполезно. Есть просто интересы сегодняшнего дня.
Должно быть, так живут на войне - только сегодняшним днем. Сейчас в этой стране многие так живут. И чтобы попасть на войну, нет необходимости ехать в Чечню, в Абхазию или куда-нибудь еще.
Достаточно просто понять, что ты живешь только сегодняшним днем. А в прошлом одни грехи и потери, а на будущее тебе плевать. Хочешь ты этого или нет - вопрос не главный. Об этом даже думать не стоит".
XIX. ГРЯЗНАЯ РАБОТА
"На видном месте за спиной полковника Риваса висел старый плакат с фотографиями его брата, майора Александра Риваса, и нескольких других высокопоставленных сальвадорских офицеров - все они погибли при взрыве подложенной террористами FMLN в вертолет бомбы. Я упомянул, что был другом его погибшего брата. Тень печали промелькнула на лице полковника Риваса, когда он вспомнил о гибели брата в пламени взрыва".
