— Как без жалования? — Возмутился было Гриц.
— А так, из чести, — обиделся канцелярист. — Должности с жалованием пока нет. Будет, тотчас произведем. Да не тужи ты, — смягчился он, — все равно никому не платят. Денег в казне нет. Война. А там, глядишь, мир подпишут, контрибуцию выплатят — разживемся. Может помрет кто, или в отставку уйдет, будет тебе место.
Потемкин, понурившись, вышел на широкий, разбитый бесконечными экзерцициями двор.
— Без жалования?! Они что с ума посходили? — Вопил вечером Гришан.
— Ты ему сколько дал? — Осведомился Алексей.
— Я? Чего? — Не понял Потемкин.
— Денег, я говорю, сколько сунул?
Новоявленный конногвардеец молчал.
— Ну и расплачивайся за собственное жлобство, — поджал тонкие губы Федька.
— Что вы к нему пристали? Он не догадался небось, — заступился Иван. — Не догадался ведь, дубина?
Потемкин помотал головой.
— Догадался и деньги у меня были. Не решился я, подумал, вдруг выгонит…
Дружный хохот покрыл его последние слова.
— Я вижу, ты такой же малость свихнутый, как наш Гришка, — подытожил Иван. — Оставайся пока у нас. С хозяйкой этот вот, — он указал на Григория, — договорится. Если тебе жалования не положили, то места в казарме тем более не дадут. Не гнать же тебя.
— На что же вы живете, если ни шиша не платят и из дому не шлют? — Спросил растерянный Потемкин у явно не слишком угнетенного безденежьем Гришана.
Тот нагло ухмыльнулся.
— А так, на что Бог пошлет. Вот сегодня посмотришь.
Ближе к ночи на квартиру Орловых стали съезжаться другие офицеры. Их набралось человек двадцать. Приехал знакомый Павел Пассек, сержант Барятинский, трезвый и вежливый князь Дашков.
Они вытащили на середину комнаты большой стол, покрытый синим заляпанным сукном, зажгли сальные свечи в грязных медных шандалах. Алексей метал банк. Карты легко разлетались в разные углы стола, за которым восседали бледные сосредоточенные гости. Потемкин поразился редкой ловкости, с которой работали длинные сильные пальцы Алехана. Видимо, товарищи чрезвычайно уважали его в вопросах игры, а он держался с видом большого барина, одним взглядом направляющего ход дворцового приема.
По очереди к столу подсаживались, то Федор, то Иван и неизменно проигрывали. Молча, без всяких возражений. Только Гришка то и дело начинал орать.
Раньше Потемкин никогда не играл. Только в роскошном доме Кисловского он видел, как приглашенные господа временами отправлялись за зеленые столы загнуть пароли.
— Садитесь, студент, — обратился к нему насмешливый враждебный Пассек. — По первой везет.
