Она не побежит от любви, ведь взрослые женщины должны смело смотреть в лицо неприятностям. Розали не будет притворяться, что ничего не случилось, а прямо потребует объяснений. Она притворялась с Майлзом, будто не подозревает о его изменах, потому что даже боялась думать об этом. Но он изменял ей потому, что являлся ничтожеством, а не потому, что она была никудышной женой.
– Пожалуйста, Кингсли, позвони, объясни мне все, что случилось, но только так, чтобы я поверила, – в отчаянии прошептала Розали.
Он позвонил на следующий день.
– Я возвращаюсь домой, Рози.
То, как он это произнес, заставило сердце Розали сжаться. Но она запретила себе волноваться, поэтому спокойно поинтересовалась:
– Когда твой самолет?
– Я прилетаю в Хитроу в понедельник вечером, в семь.
– Я тебя встречу, – предложила она.
– Я очень надеялся, что ты это скажешь.
Розали почувствовала, что Кингсли улыбается. Ее вдруг охватила ярость – как он смеет улыбаться, когда ее сердце разрывается на части?
– Как идут спасательные операции? – ровно спросила она.
– Нормально. Ужасно видеть нищету и отчаяние людей, потерявших все, но я поражен их готовностью помогать друг другу.
– А как Алекс? – осторожно поинтересовалась Розали.
– Его отец прилетел вместе с доктором. Тот сказал, что Алекса можно будет перевезти в конце недели и что есть все основания надеяться на лучшее. Все зависит от результатов анализов. Рози?
– Его отец? – чуть дрожащим голосом переспросила Розали. Она не могла справиться со своими чувствами, когда он так произносил ее имя. – Он тоже там, на Ямайке? Вместе с женой и…
– Да, они все здесь.
– Неужели? – Это вырвалось помимо ее воли.
– Конечно. Что-то случилось? – тихо спросил Кингсли.
– Нет, ничего не случилось, – солгала Розали.
– Я тебе не верю, но мне надо идти. Береги себя, дорогая. Увидимся завтра. Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю. – По крайней мере в этом она не лгала.
Но любовь способна причинить боль. Сначала Розали сделала больно Кингсли, прогнав его, теперь ее терзают сомнения, и она собирается устроить Уорду допрос по поводу пышногрудой «канарейки».
С Майлзом она никогда не решилась бы на такое, боясь его гнева. Но если Кингсли действительно ее любит, он поймет, почему она спрашивает. Может, ему и не понравятся ее вопросы, но он честно ответит на них. Такой уж он человек.
Розали так хотелось поверить в то, что есть любовь, способная длиться вечно. Она устала бояться боли и разочарований, устала прятаться за маской безразличия. Кингсли Уорд подарил ей надежду на счастье. Сможет ли она прямо спросить его о сестре Алекса? Ведь, получив ответ, она может потерять Кингсли навсегда.
