Гарики на все времена. Том 1 - Игорь Миронович Губерман читать книгу онлайн полностью

На первую страницу

в подвале гниющих утопий

заметней его зарождение.

360

Столько бы вина моя ни весила

на весах у Страшного Суда,

лучше мне при жизни будет весело,

нежели неведомо когда.

361

Все меньше находок и больше потерь,

устала фартить моя карта,

и часто мне кажется странным теперь,

что столько осталось азарта.

362

Вдыхаю день за днем тюремный яд

и впитываю тлена запах прелый;

конечно, испытания взрослят,

но я прекрасно жил и недозрелый.

363

Страшнее всего в этой песенке,

что здесь не засовы пудовые,

а нас охраняют ровесники,

на все по приказу готовые.

364

Что нас ведет предназначение,

я понял в келье уголовной:

душе явилось облегчение

и чувство жизни полнокровной.

365

Остаться неизменным я пытаюсь,

я прежнего себя в себе храню,

но реже за огонь теперь хватаюсь,

и сдержанней влечение к огню.

366

Прекрасный сказочный мотив

звучит вокруг на каждой лире,

и по душе нам этот миф,

что мир возможен в этом мире.

367

В России преследуют всякую речь,

которая трогает раны,

но память, которую стали стеречь,

гниет под повязкой охраны.

368

В тюрьме весной почти не спится,

одно и то же на уме —

что унеслась моя синица,

а мой журавль еще в тюрьме.

369

Я в шахматы играл до одурения,

от памяти спасаясь и тоски,

уроками атаки и смирения

заимствуясь у шахматной доски.

370

Как обезумевший игрок,

всецело преданный азарту,

я даже свой тюремный срок

стихами выставил на карту.

371

Поют в какой-то женской камере,

поют навзрыд — им так поется!

И всюду стихли, смолкли, замерли,

и только песня раздается.

372

Колеса, о стыки стуча неспроста,

мотив извлекают из рельса:

держись и крепись, впереди темнота,

пока ни на что не надейся.

373

Смешны слова про равенство и братство

тому, кто, поживя с любой толпой,

почувствует жестокость и злорадство

в покорной немоте ее тупой.

374

Кому судьбой дарована певучесть,

кому слышна души прямая речь,

те с легкостью несут любую участь,

заботясь только музыку сберечь.

375

Клянусь я прошлогодним снегом,

клянусь трухой гнилого пня,

клянусь врагов моих ночлегом —

тюрьма исправила меня.

376

Ломоть хлеба, глоток и затяжка,

и опять нам беда не беда;

ах, какая у власти промашка,

что табак у нас есть и еда.

377

Я понял это на этапах

среди отбросов, сора, шлаков:

беды и боли горький запах

везде и всюду одинаков.

378

Снова путь и железная музыка

многорельсовых струн перегона,

и глаза у меня — как у узника,

что глядит за решетку вагона.

379

И тюрьмы, и тюрьмы — одна за другой,

и в каждой — приют и прием,

и крутится-вертится шар голубой,

и тюрьмы, как язвы, на нем.

380

Веди меня, душевная сноровка,

Перейти на страницу

Гарики на все времена. Том 1 | страница 19