Поразмыслив несколько секунд, стоит ли проводить процедуру перезарядки посоха в присутствии постороннего, Странник вдруг понял, что отчего-то безгранично доверяет девушке. Ее манера держаться открыто и непринужденно, словно они знакомы всю жизнь, выбивала его из привычной колеи таинственности, по которой он двигался столько лет. А заодно и вселяла определенное чувство безопасности. Впрочем, чего вообще может бояться «брошенный», кроме разве что гнева Великого отшельника.
Откинув полу своего балахона, Кондор нащупал на поясе продолговатый контейнер «реаниматора», в искрящихся от избытка энергии недрах которого покоился давным-давно полностью заряженный второй аккумулятор, все девять колец которого светились ровным зеленым светом. Спустя минуту заряженный цилиндр перекочевал в посох, а разряженный был плотно закупорен в контейнере на поясе, восстанавливая утраченный запас энергии. Обычно для этого требовалось около суток, после чего объема заряженного аккумулятора хватало на девять боевых импульсов. И, хотя Кондор редко прибегал к помощи «разрядника», молния, способная испепелить плоть и расплавить доспехи, являлась весьма весомым аргументом во время боя с превосходящими силами противника. Впрочем, в качестве реального оружия «разрядник» использовался крайне редко. Обычно Странники пользовались им для охоты или для устрашения противника.
– Ты не хочешь отвечать? – спокойно поинтересовалась девушка, с любопытством наблюдая за тем, что делает ее собеседник. Похоже, оружие «брошенного» заинтересовало ее.
– Просто я и сам не знаю ответа, – не отвлекаясь от своего занятия, пояснил Кондор и защелкнул открытую панель. Как только пластина встала на свое место, посох снова превратился в обычный металлический стержень, изрезанный неровностями стальной чешуи и выбитыми на некоторых пластинах символами – словами на лиитанийском языке. На том самом языке, знание которого было даровано только Темным странникам.
– Но хотя бы имя свое ты знаешь? – спросила неугомонная.
– Кондор. А ты свое? – передразнив собеседницу, спросил Странник.
– Инкхра, – ответила девушка.
– Благородное имя. – Кондор сорвал пучок травы, вытирая перепачканное кровью лезвие.
– К сожалению, только имя. Мне его мама дала. Отец был против, но мать настояла на своем. Она упрямая, если решила что-то, то доведет дело до конца, – ответила Инкхра.
Кондор понимающе кивнул.
– Ты монах? – спросила Инкхра. Вопрос был вполне уместен, учитывая облачение Кондора.
