— Куда доставить товар? — непринужденно осведомился он.
Вот только от Рагнара не укрылось хищное выражение черных глаз-бусинок.
— К таверне «Бесхвостый поросенок». Я буду ждать там. Надеюсь, у вас не возникнет с этим проблем?
— О нет. Абсолютно. — Тисва вынул из кармана блокнот и что-то в нем пометил.
Рагнар имел в виду кордоны городской стражи, расставленные вокруг района трущоб. Выйти отсюда считается намного труднее, чем войти. Однако помимо известных путей, есть еще и другие Наверняка Тисве была известна парочка.
Рагнар же предпочел добираться в одиночестве. Попасть в трущобы в принципе было проще простого. Однако горсть мелкой серебряной монеты сделала свое дело. Его узнали и, поднимая шлагбаум, радостно приветствовали.
В одиночестве же попал в «Бесхвостый поросенок». Успел выпить пинту уже не такого популярного, как две недели назад, пива «Волчья ягода». На вкус Рагнара, слишком крепкого для напитка, которым принято утолять жажду.
Вскоре подоспел и посыльный Тисвы. Три лошади, оставленные Рагнаром в конюшне таверны, дождались своего часа На них бывший конокрад и собирался увезти оружие в пещеры ликантропов.
Товар доставили на небольшой тележке, сверху забросанной соломой. Пока один из людей Тисвы стоял на стреме, второй и третий грузили оружие на лошадей Рагнара. Вес немалый, но и кони сильны.
Распрощавшись, троица укатила. Рагнар уселся на своего скакуна, взял в руки поводья груженной металлом пары и поскакал прочь из города. Выбраться за пределы городских стен ему предстояло, воспользовавшись старыми конокрадскими связями.
Сгустки темноты стлались по земле…
Вчиха сидел у костра и ковырял золу тонкой палочкой.
Ему не нравилась эта страна. Здесь слишком холодно. Здесь не такие люди. Здесь не Дом.
«Здешний народ слишком много времени и сил отдает греху», — думал Вчиха. Такого упадка нравов он не видал еще… Не видал вообще. Похоже, деньги в проклятом Сторхейльме заботили людей гораздо больше всего остального на свете. Просто деньги, богатство как самоценная величина.
Проституток же и просто развратных женщин, отдающихся первому встречному ради минутного наслаждения, казалось, было едва ли не больше всего мужского населения города. Да и те ничуть не походили на сильных жителей далеких Востока и Юга. Свой страшный бал здесь правили ублюдочные порождения благородных эмоций, достойных настоящих мужчин. Власть перманентных страстей превратила их в ходячие развалины. Все они казались Вчихе умалишенными. Готовые сутками предаваться богомерзким оргиям, вместо того чтобы закалять силу тела и разума, ощутить тяжесть оружия и сладость ветра бескрайних степей.
