В общем, к вервольфам привыкали. Прислуга уже не шарахалась в сторону от трусивших по коридорам мохнатых теней И даже горничные не проявляли беспокойства при виде голых мужиков, хотя такое стало происходить крайне редко — деятельность Рагнара тоже приобрела более цивилизованный вид.
Теперь у бывшего конокрада в гардеробе имелись целых два мундира. Если днем он был обычным сержантом, то ночью — целым капитаном, замещая таким образом Хеда. Но ни шериф, ни какой-либо другой служака при этом не могли ограничить полномочия герцогских телохранителей. Напротив, это у них было фактическое право отдавать приказы кому угодно. Кроме разве что самого наместника.
Форму для оборотней разрабатывал сам правитель. Черная, с красными вставками, на подтянутых вервольфах она смотрелась очень эффектно. И даже Рагнар при всем его презрении к солдатне проникся к мундиру уважением.
Что и говорить, во дворце ему нравилось. Он мог есть досыта, спать на перине и мыться хоть каждый день. Конечно, дворцовые удобства не шли ни в какое сравнение с пещерным бытом, с которым верволъфы не имели уже ничего общего. Даже золото: оборотни потихоньку перетаскали мешки из своих горных тайников в город и в строжайшей секретности положили на хранение в один из крупных банков.
Бывшего конокрада отпустили даже мучительные размышления о дальнейшей судьбе и семье. И причиной тому отнюдь не стали стройные служаночки. Подойдя к проблеме серьезно, совершенно неожиданно Рагнар обнаружил, что с ними лучше не связываться. Те были либо безнадежными дурами и психопатками, либо любимицами всей мужской половины дворца. Нет, решил он, здесь ему судьбу не найти Только не служанка.
Зато ликантропы весьма охотно прибегали к их услугам. Впрочем, Рагнар успел изучить их достаточно хорошо и видел, что все это лишь из-за безвыходности положения. Вряд ли двенадцати оборотням повезет найти стольких же самочек… их же расы.
— Ну, — сказал Хед, — похоже, мы здесь довольно неплохо устроились?
Ликантропы одобрительно зашумели.
С того дня, как разбойники нанялись на службу к правителю Сторхейльма, это было их первое полноценное совещание. До тех пор, пока они не убедились в абсолютной надежности этого помещения, оборотни опасались даже перекинуться парой слов. Шериф ходил злой как черт, и уж от него можно было ожидать любой пакости. Понятно, что новым охранникам он не доверял ни на грош.
Однако собираться где-нибудь в городе было несомненной глупостью. За ними наверняка установлена слежка, и, как было проверено, подозрение вызывала любая попойка. Значит, оставалось только место их непосредственной работы — дворец.
